Брат близнец людовика 14 железная маска. Узник в железной маске: кто это был на самом деле

Железная маска (фр. Le masque de fer) – таинственный узник времён Людовика XIV, содержавшийся в различных тюрьмах, включая Бастилию, и носивший бархатную маску (позднейшие легенды превратили эту маску в железную). Умер 19 ноября 1703 года.

Маска – это символ преобразования, изменения и одновременно сокрытия, тайны. Маска наделяется способностью преобразовывать наличное в желаемое, преодолевать грань собственной природы; таков магический аспект преображения, свойственный и маскам религиозных ритуалов, и маскам театральных представлений (ведущим свое происхождение от первых). Маска наделяется также негативным значением. Так, согласно поверью, перемена личин свойственна нечистой силе («У нежити своего облика нет, она ходит в личинах»). С этим связано крайне отрицательное отношение церкви к народным праздникам, включающим элемент карнавала, «перемены личины».

Первые сведения о человеке по имени «Железная маска» появились в голландском сочинении «Mémoires secrets pour servir à l’histoire de Perse» в 1745 году. Согласно этих мемуаров «Железная маска» – это герцог Вермандуа, незаконный сын короля Людовика XIV и госпожи Лавальер, давший пощечину своему сводному брату, Великому Дофину, и искупивший эту вину вечным заключением. По официальной версии, Вермандуа скончался в юности в 1683 году. Вольтер в своем «Siècle de Louis XIV» (1751) пробудил всеобщий интерес к этой загадочной личности, относительно которой высказывались разные гипотезы.

Некоторые голландские писатели предполагали, что «железная маска» – иностранец, молодой дворянин, камергер королевы Анны Австрийской и настоящий отец Людовика XIV. Достоверные сведения о «железной маске» дал впервые иезуит Гриффэ, бывший 9 лет духовником в Бастилии, в своем «Traité des différentes sortes de preuves qui servent à établir la vérité dans l’Histoire» (1769), где он приводит дневник королевского лейтенанта в Бастилии и список умерших церкви Св. Павла. По этому дневнику, 19 сентября 1698 с острова Святой Маргариты доставлен был в носилках узник, имя которого было неизвестно и лицо которого было постоянно закрыто чёрной бархатной (а не железной) маской.

Этот узник умер, по дневнику, 19 ноября 1703. Вообще Гриффэ склонялся к высказанному в «Mémoires secrets» мнению о личности «железной маски». В седьмом издании «Философского словаря», в статье Анна Австрийская, Вольтер вернулся к истории «железной маски», указав, что он знает больше, чем Гриффэ, но, как француз, должен молчать.
Один современный толкователь Нострадамуса, специалист в области эзотерической нумерологии, предполагает, что между катренами 96 и 95 Центурии I существует – помимо расположения – и некая скрытая связь, которая прослеживается на основании каббалистических доктрин, взаимоотношений между комбинациями букв еврейского алфавита и цифровых манипуляций, известных под названием «каббала девяти палат». Вероятно, религиозный лидер, о котором говорится в катрене 96 Центурии I («разрушитель храмов и сект»), должен быть тем загадочным ребенком, о котором Нострадамус пишет в катрене 95 той же Центурии

«Около монастыря найдут ребенка – одного из двух близнецов,
Происходящего из старинного монашеского рода.
Его слава, влияние на секты и красноречие будут таковы, что все скажут:
Именно этот человек нам нужен.»

Комментаторы XIX столетия – да и некоторые из современных – традиционно связывали этот катрен с личностью французского короля Людовика XIV. Существовала легенда, что он был незаконным сыном кардинала Мазарини и у него был брат-близнец. Чтобы избежать проблемы с престолонаследием, брата Людовика еще в младенчестве заключили в тюрьму, где он в конце концов состарился и умер, причем не произнес за свою жизнь ни одного слова. Этого узника никто не знал, и в историю он вошел под именем Железная Маска. Однако новейшие исследования показали, что старая интерпретация катрена 95 Центурии I неверна, поскольку, хотя человек в железной маске и существовал, братом – близнецом Людовика XIV он не был. Соответственно нет оснований отрицать, что персонаж данного катрена – это ребенок, ставший впоследствии лидером традиционного христианства (см. катрен 96). Впрочем, даже если эта версия окончательно подтвердится, слова о происхождении ребенка из «старинного монашеского рода» не следует понимать в буквальном смысле – возможно, Нострадамус символически характеризовал глубокие религиозные убеждения этого человека.
Близнец или двойник может выступать как близнечный символ, воплощая принцип дуальности всех явлений. Образ двойника предполагает двойственность элементов, сбалансированную симметрию и динамичное равновесие противоположных сил. Двойничество может развиваться по двум линиям – это и раздвоение и удвоение существа. Вера в существование двойников людей и животных свойственна многим культурам. Образ двойника связан обычно с трагической тематикой, поскольку, как и всякая манифестация множественности, удвоение имеет своим атрибутом страдание и зло. Так, например, в германском фольклоре возникает образ доппельгангера (в дословном переводе «призрак-двойник»), встреча с которым сулит смерть человеку, аналогичное представление имеется в шотландском фольклоре. Другой аспект образа связан с фигурой двойника как олицетворения духовного начала, души. Древние египтяне верили, что двойник, ка, это точная копия человека, невидимая обычным людям. Ка есть не только у людей, но и у богов, растений и животных, даже у камней. Двойник божества мог поведать жрецам о прошлом и будущем. Римляне считали, что у каждого человека есть дух-двойник – охранительный гений.

фаворитка и любовница короля Людовика XIV

Версии о личности человека «Железная маска»
Незаконный брат Людовика XIV. Издателем эта статья дополнена примечанием, в котором говорится, что «железная маска» был старший брат Людовика XIV, незаконный сын Анны Австрийской, уверенность которой в бесплодности была опровергнута рождением этого сына; затем она родила Людовика XIV от своего супруга. Людовик XIV, узнав, уже будучи совершеннолетним, об этом брате, велел его заточить. Linguet, в своей «Bastille devoilée», называет отцом железной маски герцога Бекингэма. St. Michel обнародовал книгу, в которой старался доказать тайный брак королевы Анны с Мазарини.
Брат-близнец Людовика XIV. Аббат Суляви, издавший «Mémoires du Maréchal de Richelieu» (Лондон и Париж, 1790), пытался доказать, что «железная маска» был близнец Людовика XIV. Людовик XIII велел тайно воспитать этого принца, чтобы предотвратить те несчастия, которые, по предсказанию, должны были произойти для королевского дома от этого двойного рождения. После смерти Мазарини, Людовик XIV узнал о рождении брата, велел его заточить и, ввиду их поразительного сходства, заставил его носить железную маску. Во время революции это мнение считалось наиболее верным.
Авантюрист Маттиоли. По другим сведениям, пленник с чёрной бархатной маской был записан в списках Бастилии под именем Marchioli. Сенак де Милхан высказал мнение, на основании итальянских документов, что «железная маска» – не кто иной, как Маттиоли, министр Карла-Фердинанда Мантуанского. К этому же мнению присоединился Руа-Фазильяк в своих «Recherches historiques et critiques sur l’homme au masque de fer» (Париж, 1800). Маттиоли обещал Людовику XIV в 1678, что он убедит своего герцога отдать Франции крепость Казале; он получил 100000 скудо и дорогие подарки, но выдал эту тайну Савойе, Испании и Австрии. Чтобы отомстить ему, французское правительство заманило его на свою территорию и заключило его сначала на острове Святой Маргариты, потом в Бастилии.
Другие версии. Юнг (1873) вместе с Ризе («Die eiserne Maske», Грейфсвальд, 1876) утверждает, что «железная маска» был лотарингский дворянин Армуаз, который в 1672 стоял в испанских Нидерландах во главе заговора против Людовика XIV и был захвачен в 1673. Другие, рано отброшенные и явно фантастические, версии отождествляли Железную Маску с Николя Фуке, министром Людовика XIV, умершим в Бастилии, или с англичанином герцогом Монмаутским, который восстал против Якова II и казнён в 1685. Александр Дюма описал «железную маску» в романе Виконт де Бражелон, как предполагаемого брата-близнеца Короля-Солнце Людовика XIV. Его личным тюремщиком был Шарль де Бац, граф Д"Артаньян.

Игорь Меркулов

Кстати, Луиза-Франсуаза де Лабом-Леблан (фр. Louise-Françoise de La Baume Le Blanc, de la Vallière и de Vaujours; 6 августа 1644, Тур – 7 июня 1710) – герцогиня де Лавальер и де Вожур, фаворитка Людовика XIV.
Была фрейлиной принцессы Генриетты Орлеанской. Несмотря на то что она не отличалась красотой и несколько прихрамывала, ей удалось обворожить короля своей миловидностью и приветливым нравом. У нее было от него четверо детей, из которых осталось в живых двое: Мария-Анна де Бурбон, мадмуазель де Блуа (pодилась в 1666) и Людовик, граф Вермандуа (род. в 1667), предполагаемый заключённый «Железная маска».
В дуалистических мифологиях один из близнецов наделяется положительной символикой, а другой – отрицательной, и тогда вместе они символизируют взаимно уравновешивающиеся доброе и злое начала. В таких случае, как правило, вводится мотив соперничества между братьями-близнецами (египетский миф об Осирисе и Сете и славянский миф о Белобоге и Чернобоге). Кроме того, нередко встречается мотив брака близнецов – брата и сестры, символизирующего единение воплощенных в их образах противоположностей (к примеру, брак египетских Осириса и Исиды). Иногда близнецам приписывалось два отца – обычный человек и тотем, в более развитых мифологических традициях – бог; иногда они считались детьми бессмертного отца и смертной матери. Божественные и человеческие характеристики в этом случае, как правило, остаются раздельно выраженными. Так, например, один из близнецов наделяется бессмертием и символизирует вечное духовное начало человека, его душу, тогда как другой близнец смертен и олицетворяет подверженное деструкции телесное начало. Например, в греко-римской мифологии Диоскуры – смертный Кастор и бессмертный Поллукс были сыновьями Леды и, соответственно, царя Тиндарея и Зевса. Существует древний индоевропейский культ близнецов. Характерными его чертами является связь близнечных персонажей с конями (Ашвины – «обладающие конями» – изображались в виде двух коней), с солнцем и со сменой дня и ночи (Диоскуры появляются на небе в виде утренней и вечерней звезды созвездия Близнецов, Ашвины олицетворяют утренние и вечерние сумерки), с чередованием жизни и смерти (Кастор и Поллукс поочередно пребывают в Аиде и на Олимпе).

18 сентября 1698 в Бастилию перевели самого таинственного в истории заключенного, чье лицо никто не увидел даже после его смерти

Достоверно известно лишь то, что этот узник числился в парижской крепости под номером 64489001. Предположительно, родился он в 40-х годах XVII века, ранее содержался в разных тюрьмах. В Бастилии умер спустя пять лет и был похоронен под именем Марчиалли . Все вещи покойного были сожжены, а стены обезображены, чтобы не осталось от него никакого послания. сайт рассматривает различные версии - кто же скрывался за жуткой маской и за какие грехи.

Версия №1: внебрачный сын

Впервые о засекреченном заключенном упоминается в «Тайных записках Персидского двора» (1745), в которых прямо говорится о том, что это был внебрачный сын Людовика XIV и его фаворитки Луизы Франсуазы де Лавальер. Он носил титул герцога Вермандуа и якобы сильно проштрафился, ударив по лицу своего брата – Великого Дофина. По этой причине его и упекли за решетку, спрятав лицо. Однако незаконнорожденный отпрыск короля умер в 16 лет в 1683 году, а по записям духовника Бастилии иезуита Гриффе , неизвестный попал в тюрьму в 1698. Кстати, католический монах утверждал, что его лицо закрывала бархатная маска. Железную на него навесили литераторы-выдумщики.

Версия №2: ненавистный близнец

Философ-просветитель Франсуа Вольтер в своем историческом сочинении «Век Людовика XIV» (1751) писал, что под страшной маской скрывался брат-близнец «короля-солнца». Одного мальчика готовили к престолонаследию, а вот второму не повезло – его тщательно прятали от публики. Когда Людовик познакомился со своим зеркальным отражением, то решил его заточить в Бастилию, чтобы ни с кем не делить трон.

Версия №3: авантюрный роман

Еще одна версия: маской обезобразили итальянца-мошенника дворянских кровей Эрколя Антонио Маттиоли – министра Карла-Фердинанда Мантуанского . В 1678 году он заключил с королем договор, по которому за 10 тысяч скудо обещал заставить своего герцога сдать крепость Казале в Пьемонте. Однако обманщик деньги взял, но обещанного не сделал, да еще этот секрет продал в другие страны, опять же за вознаграждение. Государственного изменника решено было кинуть в застенки, а его подлое лицо заковать в маску.

Версия №4: русский след

Самое невероятное предположение – за железным забралом мучили российского императора Петра I. Как раз в этот период времени он был в Европе с дипломатической миссией. Самодержца поймали, бросили в крепость, а вместо него в Санкт-Петербург вернулся двойник. Версию оправдывали и тем, что после той поездки Петр I обратил свой взор к европейским традициям и стал их насаждать на Руси.

Петр I, худ. – Поль Деларош. Источник: wikipedia

Версия №5: позорное прошлое

Оказывается, Людовик XIV вел тайные зашифрованные записи, которые прочел французский криптограф. По его словам, разгневанный король мог бросить в Бастилию французского генерала Вивьена де Булонда, опозорившего страну в одном из сражений Девятилетней войны. Среди кандидатов на заключенного в железной маске числятся еще несколько десятков человек и среди них – одна неизвестная женщина.

Еще версии

Англичане настаивали на том, что под железной маской скрывали аббата Преньяни – тайного агента Людовика XIV, который исчез, отправившись с секретной миссией в 1669 году к Карлу II Английскому. Французский историк говорил о некоем священнике, что слишком много знал об адюльтере короля с маркизой де Монтеспан. Было предположение, что таким образом скрывали маленького мавра Набо – слугу жены короля-солнца Марии-Терезии Австрийской . Якобы она стала любовницей мальчишки и даже от него родила.

(англ.) русск. . Узник скончался 19 ноября 1703 года и был похоронен под именем «Marchioly». Его лицо никто не видел, поскольку он носил маску из чёрного бархата. Личность узника до сих пор остаётся загадкой: историки выдвигали разнообразные теории, которые находили своё отражение в книгах и фильмах.

Железная Маска
Дата рождения	1640-е
Дата смерти	19 ноября (1703-11-19 )
Место смерти	Париж , Королевство Франция
Страна
Род деятельности	заключённый
Медиафайлы на Викискладе

Известный писатель и философ Вольтер в своём втором издании «Вопросов к Энциклопедии» (1771 год) выдвинул версию, что узник носил не бархатную, а железную маску, и что под этой маской скрывался незаконный старший брат Людовика XIV. Единственные исторические сведения о человеке в железной маске возможно почерпнуть из переписки Сен-Мара со своим руководством в Париже. По другим версиям, узником был некий Эсташ Доже (фр. Eustache Dauger ), участник нескольких политических скандалов конца XVII века, однако и эта теория не является убедительной.

Человек в железной маске оказал огромное влияние на литературу. Он упоминается в романе «Виконт де Бражелон, или Десять лет спустя » Александра Дюма : узником является брат-близнец Людовика XIV . Дюма также представил в шестом томе «Знаменитых преступлений» в главе «Человек в железной маске» список всех возможных теорий по поводу того, кем был загадочный узник .

Биография узника

Арест и заключение

В июле 1669 года военный министр Людовика XIV маркиз де Лувуа отправил письмо Бениню Доверну де Сен-Мару, начальнику тюрьмы Пиньероль (в то время город Пинероло принадлежал Франции) о прибытии узника под именем «Эсташ Доже» в течение следующего месяца. Это считается первым письменным упоминанием Человека в железной маске. Лувуа приказал Сен-Мару подготовить камеру со множеством дверей, которые бы закрывались одна за другой так, чтобы никто не мог услышать, что происходит в камере. Сен-Мар мог видеть узника только раз в день, чтобы предоставить ему всё необходимое, но не более, чем камердинеру . Некоторые историки полагали, что пленника якобы полагалось убить, если он заговорит о чём-либо другом.

Имя узника в письме было вписано другим почерком, что предполагало, что кто-то из слуг Лувуа мог это сделать. «Доже» был арестован капитаном Александром де Воруа, комендантом Дюнкерка , и сослан в Пиньероль, куда прибыл в конце августа. По другим данным, арест состоялся в Кале , о чём не знал даже местный губернатор, предполагая, что за капитаном де Воруа охотились испанские солдаты, попавшие на территорию Франции из испанских владений в Нидерландах . Тогда же начались споры о том, кто был этим узником. Согласно большинству толкований легенды, узник никогда не снимал маску.

Человек в маске в качестве слуги

В тюрьму Пиньероль отправляли государственных преступников, поэтому обычно там было несколько человек. Среди узников этой тюрьмы были граф Эрколе Антонио Маттиоли, которого осудили за двойное пересечение границы Франции и за нарушение сделки по присоединению замка Касале; суперинтендант финансов Николя Фуке , попавшийся на присвоении денег; Антуан Номпар Комон де Ла Форс, маркиз де Лозен, который сватался к кузине короля Анне де Монпансье без одобрения самого короля. Камера Фуке была этажом выше камеры де Лозена.

В письмах к Лувуа Сен-Мар писал, что «Доже» - тихий и скромный человек, не представляющий опасности и преданный воле Бога и Короля, в то время как другие узники пытались устроить побег, жаловались, истерили или сходили с ума . Полной изоляции не было, у заключённых были слуги. Так, у Фуке был слуга по имени Ла Ривьер, однако подобные слуги сами же по положению не отличались от арестантов. Когда Ла Ривьер болел, то Сен-Мар подавал прошение разрешить Доже занять временно пост слуги. Лувуа разрешил это делать в 1675 году только в тех случаях, когда Ла Ривьера невозможно было попросить и если Фуке не желал кого-либо видеть. Если же Фуке и де Лозен встречались, то «Доже» не должен был присутствовать.

Хотя Фуке был обречён провести остаток дней в заточении и встреча с узником в маске ничего не меняла, де Лозен ожидал скорейшего освобождения, но ожидалось, что он не должен даже раскрывать личности узника. Специалисты по XVII веку полагают, что хотя по протоколу не полагалось представителю королевской семьи быть в качестве слуги, тогда же появились первые слухи о том, что узник в маске был королевского происхождения . В 1680 году Сен-Мар после кончины Фуке обнаружил секретную лазейку между камерами Фуке и де Лозена, предположив, что они могли переговариваться и что де Лозен узнал о существовании «Доже». Лувуа в ответ на это сообщение приказал Сен-Мару перевести де Лозена в камеру Фуке и убедить, что «Доже» и Ла Ривьер были освобождены, хотя на самом деле их увели в другую часть тюрьмы.

В других тюрьмах

В 1681 году де Лозен был освобождён, а Сен-Мара назначили губернатором форта Экзиль (ныне город Эксиллес), куда были сосланы человек в маске и Ла Ривьер. В январе 1687 года скончался Ла Ривьер, и Сен-Мар и «Доже» отправились на остров Сен-Маргерит (миля от Канн). Тогда же распространились слухи, что узник носит железную маску, и снова его отправили в камеру со множеством дверей. 18 сентября 1698 года Сен-Мар стал начальником Бастилии, куда отправили и известного узника, поселив его в третьей камере башни Бертодьер с большим количеством мебели. Заместитель начальника тюрьмы де Розарж обязался кормить узника. Лейтенант дю Жонка, офицер тюрьмы, отметил, что узник носил маску из чёрного бархата.

19 ноября 1703 года узник в маске скончался и был похоронен под именем «Marchioly». Всю мебель и одежду уничтожили, закрасив стены и расплавив все металлические вещи. В 1711 году Елизавета Шарлотта Пфальцская отправила письмо своей тёте Софии Ганноверской , в котором утверждала, что с пленником хорошо обращались и давали ему всё необходимое, однако два мушкетёра готовы были убить его в случае, если он снимет маску. Эти сведения также породили множество слухов.

Интерес к личности

Судьба загадочного узника и исчезновение всех его следов пребывания стали причиной интереса историков и рождения многих легенд. Было составлено множество теорий и несколько книг, а после обнаружения писем дискуссии усилились. Наиболее популярными версиями в то время были, что под маской был некий маршал Франции , либо Генри Кромвель (сын Оливера Кромвеля) , либо же герцог Франсуа де Бофор . Такие писатели, как Вольтер или Александр Дюма высказывали и анализировали многие теории о человеке в маске .

Версии

Первые открытые сведения о таинственном узнике появились в книге «Mémoires secrets pour servir à l’histoire de Perse » («Тайные записки по истории персидского двора», Амстердам , 1745-1746), из которой следовало, что «Железная Маска» - это герцог Вермандуа, внебрачный сын Людовика XIV и Луизы де Лавальер , который якобы дал пощёчину своему единокровному брату, Великому Дофину , и искупил эту вину вечным заключением. Версия эта неправдоподобна, так как реальный Людовик Бурбонский скончался ещё в 1683 году, в возрасте 16 лет. Сейчас существуют десятки самых разных гипотез об этом узнике и причинах его заключения.

Некоторые голландские писатели предполагали, что «Железная Маска» - иностранец, молодой дворянин, камергер королевы Анны Австрийской и настоящий отец Людовика XIV. Лагранж-Шансель пытался доказать, в «L’année littéraire » (), что Железная Маска был не кто иной, как герцог Франсуа де Бофор , что было полностью опровергнуто Н. Aulaire в его «Histoire de la fronde ». Достоверные сведения о «железной маске» дал впервые иезуит Гриффе, бывший 9 лет духовником в Бастилии , в своем «Traité des différentes sortes de preuves qui servent à établir la vérité dans l’Histoire » (), где он приводит дневник дю Жонка, королевского лейтенанта в Бастилии, и список умерших церкви Св. Павла. По этому дневнику, 19 сентября 1698 года с острова Святой Маргариты доставлен был в портшезе узник, имя которого было неизвестно и лицо которого было постоянно закрыто чёрной бархатной (а не железной) маской. Вообще Гриффе склонялся к высказанному в «Mémoires secrets » мнению о личности «железной маски».

Представители королевской семьи

Генерал Вивьен де Булонд

В 1890 году военный историк Луи Жандрон обнаружил серию зашифрованных писем Людовика XIV и передал их криптоаналитику Этьену Базери из департамента криптографии французской армии. Проработав три года, Базери смог расшифровать архивы Людовика XIV, зашифрованные Великим шифром по системе Россиньолей (англ. Rossignols ). В частности, в одном из писем находилось сообщение об узнике, которого звали Вивьен де Булонд (фр. Vivien l"Abbé de Bulonde ), генерал французской армии. Одно из писем, составленное Лувуа, указывало на то, за что де Булонд попал в тюрьму.

Как установили историки, де Булонд покрыл позором себя и французскую армию во время Девятилетней войны . В 1691 году при осаде Кунео он узнал о приближении австрийских войск и в панике приказал отступить, бросив снаряжение и раненых. Разгневанный поступком Людовик XIV составил письмо, в котором было следующее :

Не обязательно, чтобы я объяснил Вам, с каким неудовольствием Его Величество узнал о беспорядке, с которым вопреки вашему приказу и без необходимости месье де Булонд принял решение прекратить осаду Кони, поскольку Его Величество лучше всех знает о последствиях и о том, каково велико будет предубеждение, которое постигнет его в связи с тем, что он не занял это местечко, которое нужно будет брать зимой. Желают, чтобы вы арестовали господина де Булонда и отправили его в крепость Пиньероль, где Его Величество хочет, чтобы вы держали его ночью в камере, а днём позволяли ему свободно прогуливаться по валам вместе с 330 309.

Оригинальный текст (фр.)

Il n"est pas nécessaire que je vous explique avec quel déplaisir Sa Majesté a appris le désordre avec lequel contre votre ordre et sans nécessité Monsieur de Bulonde a pris le parti de lever le siège de Coni puisque Sa Majesté en connaissant mieux que personne les conséquences connait aussi combien est grand le préjudice que l"on recevra de n"avoir pas pris cette place dont il faudra tâcher de se rendre maître pendant l"hiver. Elle désire que vous fassiez arrêter Monsieur de Bulonde et le fassiez conduire à la citadelle de Pignerol où Sa Majesté veut qu"il soit gardé enfermé pendant la nuit dans une chambre de ladite citadelle et le jour ayant la liberté de se promener sur les remparts avec un 330 309.

Кодовые группы 330 и 309 не удалось расшифровать: сторонниками версии об аресте де Булонда и заключении его в маске предполагается, что слово 330 означает «masque» (с фр.  -  «маска»), а 309 означает точку. Однако другие утверждают, что об аресте Булонда все знали, что его поступок осудили в газетах и самого отпустили через несколько месяцев. Смерть его зафиксирована в 1709 году, шесть лет спустя после кончины узника в маске .

Слуга

По версии законодателя времён Французской революции Пьера Ру-Фазильяка, историю об узнике в железной маске могли создать путём смешивания фактов из жизни слуги Эсташа Доже и графа Эрколе Антонио Маттиоли. По версии Эндрю Ланга, автора книги «Трагедия камердинера и прочие истории» (англ. The Valet"s Tragedy and Other Stories , 1903), под именем Доже скрывался некто Мартин, служивший Ру де Марсильи. После казни его хозяина Мартина отправили в тюрьму, поскольку он слишком много знал о делах де Марсильи.

Сын Карла II

Артур Барнс в книге «Человек маски» (англ. The Man of the Mask , 1908) предположил, что узник в железной маске Джеймс де ля Клош - незаконный сын короля Англии Карла II , протестанта по вероисповеданию и секретного представителя короля при дворе. Людовик XIV мог бросить в тюрьму Джеймса, поскольку тот знал слишком много тайн об отношениях Англии и Франции.

Ещё один незаконный сын Карла, Джеймс Скотт, 1-й герцог Монмаут, протестантского вероисповедания, также считается претендентом на место узника в железной маске. Будучи протестантом, Джеймс поднял восстание против своего дяди, короля Англии Якова II , католика по вероисповеданию. Восстание провалилось, и Монмаута казнили в 1685 году. Однако писатель Сен-Фуа в 1768 году сообщил, что тогда был казнён другой человек, а герцог Монмаут и стал узником в железной маске. В интересах Людовика XIV было помочь королю-католику, которому было необязательно убивать собственного племянника. Все утверждения Сен-Фуа основаны преимущественно на домыслах и теориях заговора о том, что казнь Монмаута была фикцией .

Итальянский дипломат и авантюрист Маттиоли

В XIX веке преобладающей стала версия, что пленником в чёрной бархатной маске был граф Эрколе Антонио Маттиоли, чью фамилию могли по ошибке записать как «Marchioly». Маттиоли был итальянским дипломатом, который якобы собирался продать в 1678 году Людовику XIV крепость Казале , которой владел герцог Мантуи Карл IV, бывший в больших долгах. Крепость находилась на границе с Францией и играла стратегическую роль в защите границ Мантуи, а французское присутствие там было нежелательным. Маттиоли, получивший сумму в 10 тысяч скудо и дорогие подарки, раскрыл тайну Савойе , Испании (противникам Франции на политической арене) и Австрии и заключил собственную сделку с властями ещё до ввода войск Франции на территорию крепости.

Узнавший об обмане Людовик XIV распорядился похитить Маттиоли и заключить его в тюрьму Пиньероль в апреле 1679 года. Спустя два года французы заняли Казале . В дальнейшем Маттиоли содержался на острове Сент-Маргерит, а затем в Бастилии. Сторонники версии считают, что в 1703 году его похоронили в церкви Святого Павла, изменив имя на могиле с «Mattioli» на «Marchioly», и схожесть этих фамилий является доказательством того, что в маске был именно Маттиоли. Достопочтенный Джордж Агар-Эллис, 1-й барон Дувр (англ.) русск. первым предположил, что Маттиоли был узником в маске, основав свои предположения на документах из французских архивов 1820-х годов, и опубликовал свою книгу в 1826 году . Спустя 70 лет немецкий историк Вильгельм Брёкинг независимо от Агар-Эллиса пришёл к тем же заключениям, а вскоре Роберт Чемберс в «Книге дней» высказал абсолютно ту же мысль.

Слабым местом этой версии считается то, что Маттиоли никогда не переводился в Эксиллес или Бастилию, согласно ранним письмам Сен-Мара .

Другие версии

В период первой Империи появилась легенда, по которой Железной Маской был далёкий предок Наполеона Бонапарта : по легенде, этот человек на острове Святой Маргариты сошёлся с дочерью тюремщика, которая родила ему сына. Ребёнка вскоре отправили на Корсику, дав ему фамилию Буонапарте, что означает «хорошего происхождения».

Юнг () вместе с Ризе («Die eiserne Maske »,

20 ноября 1703 г. на кладбище при церкви Св. Павла в Париже состоялось тайное погребение неизвестного арестанта, проходившего по реестру заключенных Бастилии как «Железная маска». С середины XVIII в. и до наших дней ученые и деятели культуры Франции, Италии, Великобритании и Германии, пытаясь раскрыть секрет «Маски», выдвинули более полусотни «кандидатов» на роль таинственного узника. Однако, несмотря на рациональные гипотезы и остроумные домыслы, покров тайны упорно скрывал эту трехвековую загадку истории.

САМЫЙ ТАИНСТВЕННЫЙ УЗНИК В ИСТОРИИ

Первые слухи о бастильском узнике в маске появились при дворе Людовика XIV в начале второго десятилетия XVIII в. Их источником оказалась весьма осведомленная в дворцовых интригах вдова герцога Орлеанского, брата Людовика XIV, Шарлотта Елизавета Баварская. В 1711 г. она в письмах к своей тетке Софье, герцогине Ганноверской, рассказала о распространившихся в придворной среде толках о необычайном узнике главной королевской тюрьмы. По ее словам, в Бастилии в течение нескольких лет содержался и умер неизвестный узник в маске, якобы английский лорд, замешанный в заговоре против английского короля Вильгельма III Оранского.

Значительно большую общественную огласку вызвала книга безымянного автора «Секретные записки по истории Персии», опубликованная в 1745 г. в Амстердаме. Автор, подражая «Персидским письмам» Ш. Монтескье, рассказал о злополучной судьбе Жиафера, незаконного сына «Шаха-Абаса» — Людовика XIV, давшего пощечину своему сводному брату, «Сефи-Мирзе» — «Великому дофину», и осужденному за это на вечное заключение. Было ясно, что этот узник — граф Вермандуа, Великий адмирал Франции, 16-летний сын Людовика XIV и его фаворитки Луизы де Лавальер.

В 1751 г. Вольтер, находясь в эмиграции, выпустил книгу «Век Людовика XIV». В ней автор, сам ставший в 1717, а потом в 1726 г. арестантом Бастилии, поведал миру легендарную историю об ее таинственном узнике, обязанном под страхом смерти носить на лице железную маску. Ему поверили, ведь Вольтер беседовал с людьми, прислуживавшими «Маске» Он же 20 лет спустя предложил сенсационную разгадку тайны: под «Железной маской» скрывали старшего брата Людовика XIV, сына Анны Австрийской и одного из ее фаворитов Версия Вольтера приобрела широкую известность и породила внушительный поток литературы о таинственном заключенном, «короле-солнце» и его времени, не иссякающий до сегодняшнего дня.

Невероятную, но захватывающую историю сразу подхватили публицисты, писатели, ученые. Кроме Вольтера, издавшего свой труд в 1751, 1752, 1753 гг., до Великой французской революции загадка узника Бастилии исследовалась в работах Ж. Шанселя де Лагранжа (1754), Сенака де Мельяна (1755), А. Гриффе (1769), аббата Папона (1780), С. Ленге (1783); в годы революции — публициста Шарпантье (1790) и Ж.-Л. Сулави (1790). Среди многочисленных гипотез и догадок XVIII в. версии, ставящие под сомнение честь королевы-матери, были весьма популярны. Все они предусматривали фамильное сходство с Бурбонами, чем и объяснялась необходимость носить маску. Предположение Вольтера нанесло сильнейший удар по престижу королевской династии. Недаром еще в 1775 г. по приказу министра города Парижа Амело из реестра заключенных Бастилии был изъят 120-й лист, соответствовавший 1698 г.-году поступления таинственного узника в тюрьму, и заменен листом, написанным взамен. Он содержал фальсифицированные данные о его возрасте и имени.

В конце XVIII в. появилась версия о братьях-близнецах королевы Франции, а также наиболее ядовитый домысел: подлинный сын Людовика XIII якобы заточен в Бастилию, а на престол возведен сын Анны Австрийской и кардинала Мазарини. Тем самым под сомнение ставилась законность всех Бурбонов, начиная с Людовика XIV. В 1801 г. эта антиисторическая легенда была использована сторонниками Бонапарта. Появились листовки, где говорилось, что Бонапарт — потомок «Железной маски».

После взятия Бастилии в 1789 г. и обнародования ее архива было установлено, что «Человек в железной маске» был доставлен в тюрьму ее новым губернатором Сен-Маром с о. Сент-Маргерит. Ранее этот узник содержался среди восьми «государственных преступников» в крепости Пиньероль на границе с Пьемонтом. В ней комендантом замка с 1665 по 1681 г. был Сен-Мар, служивший ранее под началом лейтенанта мушкетеров Шарля де Ба Кастельмора (д’Артаньяна). Стало ясно, что поиск «Маски» следует вести среди членов «восьмерки», ставших в разное время по приказу «короля-солнце» узниками замка.

Но на ком остановиться? Исследование осложнялось тем, что большинство узников назывались в переписке не именами, а кличками или условными определениями типа: «узник, доставленный тем-то и тогда-то». Кроме того, было известно, что один из них, граф Лозен, в 1681 г. был освобожден; двое — в том же году переведены в форт Экзиль, где один из них скончался в конце 1686 или в начале 1687 г., а второй вскоре был отправлен на о. Сент-Маргерит. Из остальных пяти двое нашли смерть в Пиньероле, а оставшиеся в 1694 г. также были переправлены на Сент-Маргерит, где один из узников умер, а «Маска» была доставлена в Бастилию.

Благодаря 50-летней работе библиотекаря парижского Арсенала Ф. Равессона, которого стали называть «последним узником Бастилии», ее архив к концу XI X в. стал доступен не только ученым-профессионалам, но и всем заинтересованным историей ее заключенных». В XI X в. архивные материалы и документы изучались Ру Фазийяком (1801), М. Паролетти (1812), Ж. Делором (1825, 1829), П. Лакруа (1836, 1837), А. Шэруэлем (1862), М. Топеном (1869), Т. Юнгом (1873), Ж. Лером (1890), Ф. Равессоном (1866-1891), Д. Карутти (1893), Ф. Бурноном (1893), Ф. Функ-Брентано (1898, 1903) и многими другими представителями науки и культуры. Наиболее существенный вклад в изучение проблемы «Железной маски» внесли французские исследователи: Ж. Делор, П. Лакруа, М. Топен, Т. Юнг, Ж. Лер и Ф. Функ-Брентано.

В XX в. интерес к загадочному узнику, заточенному свыше 30 лет в самых мрачных тюрьмах Франции, нисколько не уменьшился. Появились исследования: англичан А. Ланга и А. С. Барнеса, французов Е. Лалуа, М. Дювивье, Ж. Монгредьена, а также драматурга, члена французской академии М. Паньоля, автора книги «Железная маска» (1965). На рубеже 60-70-х годов выходят книги — П.-Ж. Арреза «Железная маска. Наконец-то решенная загадка» и Ж.-К. Птифиса «Железная маска — самый таинственный узник в истории» В 1978 г. появилась новая сенсационная версия. Французский адвокат П.-М. Дижоль в книге «Набо, или железная маска», утверждал, что узник Бастилии — это слуга королевы Марии-Терезии, жены Людовика XIV, мавр Набо. В отечественной литературе различным версиям решения загадки «Железной маски» зарубежными исследователями посвящены очерки в книге «Пять столетий тайной войны» историка Е. Б. Черняка, выдержавшей пять изданий.

К истории безымянного узника обращались писатели Н. М. Карамзин, А. С. Пушкин, А. де Виньи, В. Гюго, А. Дюма-отец. В X X в., помимо Паньоля, история «Железной маски» заинтриговала литераторов П. Моро, А. Деко, Ж. Бордонева. Ученые и писатели на основе одних и тех же фактов и документов защищают различные, во многих случаях исключающие друг друга гипотезы и версии. И это — убедительное доказательство того, что загадка «самого таинственного узника в истории» по-прежнему не раскрыта.

ГЛАВНЫЕ ПРЕТЕНДЕНТЫ: ВОПРОСЫ И СОМНЕНИЯ

Анализ исторических документов позволил исследователям сосредоточить внимание на трех узниках пиньерольской «восьмерки», наиболее достоверных претендентах на роль «Железной маски». Это — Никола Фуке, бывший суперинтендант финансов Людовика XIV, загадочный «слуга» Эсташ Доже и граф Эркюль Маттиоли, государственный секретарь герцога Мантуанского — Карла IV.

Известный государственный деятель Франции 50-х годов XVII в. Н. Фуке сказочно разбогател на торговле во французских северо-американских колониях, а также за счет финансовых махинаций в собственной стране, пренебрегая отчетностью перед королем. Его дворец в Во-ле-Виконт, украшенный девизом владельца: «Куда он не взойдет?», превосходил по роскоши королевские резиденции. Осуществляя сложную политическую игру, Фуке укрепил о. Бель-Иль и стал обзаводиться собственными кораблями. На случай ареста он, являясь в душе фрондером, составил еще в 1658 г. для своих сторонников, именовавших его «человеком будущего», план сопротивления; пытался подкупить фаворитку Людовика XIV Л.-Ф. Лавальер. Ж.-Б. Кольбер, автор проекта оздоровления финансово-кредитной системы страны, разоблачил Фуке, и тот по приказу короля был арестован 5 сентября д’Артаньяном. Фуке предъявили обвинение в финансовых аферах, оскорблении главы государства и подстрекательстве к мятежу; специальной судебной палатой он был приговорен к пожизненному изгнанию с конфискацией имущества. Этот приговор король заменил бессрочным заключением, и в январе 1665 г. Фуке, конвоируемый д’Артаньяном, переступил порог замка крепости Пиньероль. Здесь ему дали в услужение слугу-шпиона Ла Ривьера. В конце 1669 г. дворянин Валькруассан и бывший слуга Фуке Лафоре проникли в крепость, чтобы освободить Фуке. Попытка не удалась. Лафоре был казнен, а Валькруассан приговорен к пяти годам галер.

24 августа 1669 г. в замок был доставлен «простой слуга» Эсташ Доже, вызвавший «недовольство короля» и арестованный по его приказу. Военный министр Ф.-М.-Л. Лувуа распорядился содержать узника в полном секрете в специальном карцере с двойными дверями, с одноразовым питанием. Под страхом смерти ему запрещалось разговаривать даже с комендантом о чем-либо, кроме повседневных нужд, и передавать какие-либо вести о себе. Большинство исследователей рассматривало его имя как псевдоним, так как черновики приказов о его аресте и доставке в Пиньероль были безымянными.

19 декабря 1671 г. в Пиньероль под эскортом д’Артаньяна был доставлен граф А.-Н. Лозен, капитан королевской гвардии, генерал-полковник драгун. Он поплатился за то, что грубо оскорбил фаворитку короля мадам Монтеспан, а позднее имел дерзость претендовать на руку двоюродной сестры короля герцогини де Монпасье. В первой половине 70-х годов Лозен вместе со слугой проделали ход в расположенную над ними камеру Фуке. Они стали встречаться и разговаривать друг с другом. Ход был обнаружен только в марте 1680 г.

2 мая 1679 г. в Пиньероль в строжайшей тайне привезли с черной бархатной маской на лице министра герцога Мантуанского, графа Маттиоли. Вопреки дипломатической неприкосновенности, он по приказу Людовика XIV был арестован за выдачу правителям Австрии, Испании, Пьемонта и Венецианской республики секрета сделки между королем и герцогом о продаже Франции приграничного города Касале. Однако уже в 1682 г. об аресте и заточении Маттиоли знала вся Европа.

Кандидатуры Фуке, Доже и Маттиоли на роль «Железной маски» обсуждаются до настоящего времени. Но прийти к единому мнению так и не удалось. И это неудивительно. Ведь Фуке, по утверждению тюремной администрации и сообщению «Газетт де Франс» от 6 апреля 1680 г., скончался 23 марта от апоплексического удара. Маттиоли, по весьма достоверным данным, умер на Сент-Маргерите в апреле 1694 г. Остается Доже… По мнению Монгредьена и Птифиса, он поплатился двумя десятками лет тайного одиночного заключения за знание секретов Фуке, которому прислуживал в Пиньероле Но тогда сразу возникает вопрос: зачем скрывать лицо Доже под маской? Ведь известно, что до 23 марта 1680 г. он ее не носил.

Загадка «Железной маски» требует ответа и на другие вопросы, возникающие в связи с судьбами этих заключенных. Вот только некоторые из них… Почему в 1672 г. была отвергнута идея Сен-Мара дать в услужение Лозена Доже, а в 1675 г. сам Лувуа предложил использовать его в качестве второго слуги Фуке? С какой целью в ноябре 1678 г. король и Лувуа, минуя Сен-Мара, стали интересоваться у Фуке, чем занимался Доже до отправки его в Пиньероль? При каких обстоятельствах и от чего умер Фуке, после того как в конце 1679 г. состоялась его встреча с родными, а по Парижу пронесся слух о его близком освобождении? Каким образом могли появиться в карманах одежды Фуке на 54-й и 91-й день после его кончины какие-то бумаги, отсылаемые, по словам Лувуа, каждый раз королю. Как объяснить, почему день смерти и день его похорон в Париже разделяет промежуток времени в один год и пять дней, хотя разрешение на выдачу родным тела покойного подписано королем на 17-й день после кончины экс-министра? Почему Вольтер после разговора с членами семьи Фуке смог заявить: «Итак, остается неизвестным, где умер этот несчастный, малейшие поступки которого принимали широкую огласку, когда он был могущественным». Как Лувуа мог обязать государственного секретаря по иностранным делам Шарля Кольбера, маркиза де Круасси, возложить на свое ведомство начиная с 1681 г. все расходы по содержанию «двух дроздов» Сен-Мара в форте Экзиль, включая затраты на его губернатора, подчиненных ему офицеров, врача, священника и роты солдат? Ведь все государственные тюрьмы Франции финансировались по министерству Лувуа! Почему с середины 80-х годов условия содержания одного из узников Сен-Мара, неизменно привлекавшего внимание короля и его министров, постоянно улучшались? Наконец, чем объяснить, что в конце 1699 г. Сен-Мар оборудовал в Бастилии для узника в маске звуконепроницаемую камеру, а уже в марте 1701 г. «Маска» оказалась в камере с другими заключенными? Возникает и ряд других вопросов, на которые ответа нет. Так что же? Неужели тайна «Железной маски» останется навсегда не разгаданной, как еще в XIX столетии предрекал великий французский историк Жюль Мишле? Ведь за последние 20 лет замечен только один документ, не обративший на себя внимание исследователей, а практически все существующие версии неоднократно опровергались.

КТО ИЗ УЗНИКОВ ПИНЬЕРОЛЯ СТАЛ «ЖЕЛЕЗНОЙ МАСКОЙ» БАСТИЛИИ?

Путь к решению загадки «Человека в железной маске» лежит, по нашему мнению, в плоскости изменения традиционной исторической методологии. Так, путем включения в исторический поиск системного подхода и разработанной автором на его основе «матрицы идентификации» удалось проследить судьбы всех узников «восьмерки», направленных в разное время в замок Пиньероль (в августе 1687 г. новым арестантом стал дворянин д’Эрс), и установить, кто из них стал «Железной маской» Бастилии.

В чем сущность «матрицы идентификации»? Она представляет собой логическую таблицу, поле которой схоже с шахматной доской, где горизонтальные линии задаются хронологическим перечнем исторических документов и фактов, относящихся прямо или косвенно к участникам «восьмерки», а вертикальные — соответствуют сумме числа заключенных из указанной группы, находящихся одновременно в Пиньероле, Экзиле, Сент-Маргерите и в Бастилии. Точки их пересечения соответствуют участию тех или других узников в событиях, отраженных в хронологическом перечне документов и фактов. Соединяя эти точки прямыми, получаем «жизненные пути» каждого из узников группы. Исследовались различные гипотезы идентификации «Маски». Гипотеза, дающая нулевое количество случаев несогласованности исторических событий узловым фактам, рассматривалась как наиболее вероятная.

Вот как выглядит реконструкция основных событий в четырех тюрьмах на протяжении 1674-1703 гг., полученная на основании использования «матрицы идентификации». Сентябрь 1674 — март 1675 г.: скончался один из слуг Фуке — Шампань; Сен-Мар по распоряжению Людовика XIV дает в услужение эксминистру Эсташа Доже с условием, чтобы тот ни в коем случае не обслуживал Лозена и чтобы никто, кроме Фуке и его слуги Ла Ривьера, не общался с ним. Ноябрь — декабрь 1677 г.: получено разрешение короля для Лозена и Фуке гулять отдельно друг от друга по территории замка в сопровождении своих слуг. Ноябрь 1678 — январь 1679 г.: Лувуа, минуя Сен-Мара, направляет «личное письмо» Фуке:

«Монсеньер, с большим удовольствием я исполняю приказ, который король соблаговолил мне отдать: сообщить Вам, что Его Величество намерен в ближайшее время предоставить значительное смягчение Вашего заключения. Но до этого Его Величество желает быть осведомленным, не разговаривал ли называемый Эсташем, которого Вам дали для услуг, с другим приставленным к Вам слугой о том, как он использовался прежде, чем объявился в Пиньероле. Его Величество приказал спросить у Вас об этом и сказать Вам, что он рассчитывает, что Вы без всяких опасений сообщите мне правду об упомянутом выше для того, чтобы Его Величество мог принять меры, которые он сочтет наиболее подходящими, после того как он узнает от Вас, что именно вышеупомянутый Эсташ мог сказать своему товарищу о своей прошлой жизни. Его Величество желает, чтобы Вы ответили на это письмо частным образом, ничего не говоря о его содержании монсеньеру Сен-Мару, которому я сообщил, что король пожелал, чтобы он Вам доставил бумагу и т. д.».

Фуке, сломленный физически и морально 18-летним заключением, дал согласие шпионить за Доже, узнать у Ла Ривьера и сообщить сведения, интересующие короля, Лувуа и Кольбера. Распоряжениями от 20 января и 15 февраля 1679 г. король и Лувуа разрешили Фуке и Лозену видеться, разговаривать, вместе обедать, совершать совместные прогулки по всей крепости и общаться с ее офицерами. Сен-Мару и экс-министру приказано следить, чтобы Доже ни в коем случае не встречался ни с Лозеном, ни с кем-либо другим, кроме Фуке и его слуги Ла Ривьера. Одновременно 20 января Фуке было направлено другое «личное послание» Лувуа, обнаруженное историком Ж-К. Птифисом. «Вы выучите, — писал Лувуа, — упомянутые Сен-Маром меры предосторожности, требуемые королем, которые приложены, чтобы воспрепятствовать Эсташу Доже общаться с кем-либо, кроме Вас. Его Величество ожидает, что Вы употребите все усилия, поскольку Вы знаете, по какой причине никто не должен знать, что знает он». Февраль — декабрь 1679 г.: ответ Фуке вызвал удовлетворение Людовика XIV, который таким образом перестраховался в части мер предосторожности по отношению к Доже. В награду король разрешил жене Фуке, его дочери, сыну — графу де Во, братьям д’Агду и Мезьеру, а также поверенному жены Фуке отправиться в Пиньероль и свободно общаться с экс-министром. По приезде его дочь и граф Во поселились в помещениях замка, рядом с отцом. Сен-Мару поручили наблюдать, чтобы Доже не разговаривал с кем-либо наедине 18 августа 1679 г. Лувуа приказал Сен-Мару отправить в Париж лейтенанта Бленвилье с секретным донесением, которое нельзя было «доверить почте». Январь — февраль 1680 г.: Лозен стал «волочиться» за дочерью Фуке. Узники рассорились и перестали видеться. Отныне Лозен — враг Фуке; родственники Фуке удалены из замка и из города. В январе Фуке заболел, и из Парижа был выслан «пакет лекарств». 23 марта 1680 г. Сен-Мар отправил Лувуа донесение о внезапной смерти Фуке. Однако обычных документов — свидетельства о смерти, вскрытии тела и похоронах — никто никогда не видел. По Парижу пошли слухи об отравлении Фуке. Одновременно сотрудниками Кольбера распространилась легенда, что экс-министр был якобы освобожден и умер по дороге в столицу в Шалон-на-Соне.

Сохранился ответ Лувуа Сен-Мару от 8 апреля 1680 г. Людовик XIV из письма коменданта узнал о смерти Фуке, а также о том, что Лозен и экс-министр общались между собой без ведома Сен-Мара через отверстие, пробитое между камерами. Король приказал после ремонта перевести Лозена в камеру Фуке, уверив графа и всех любопытствующих, что слуги покойного, Ла Ривьер и Доже, выпущены на свободу. На деле было приказано посадить обоих в отдельную камеру и принять строжайшие меры, чтобы они не имели никаких связей с внешним миром. 9 апреля король распорядился выдать людям вдовы Фуке тело покойного мужа для перевозки куда им будет угодно. Однако, по официальным данным, Фуке был похоронен в Париже одновременно со своей матерью только 28 марта 1681 г., т. е. через 370 дней после кончины. 22 апреля 1681 г., после очередной смены фаворитки короля, Лозен был освобожден, но вынужден на первых порах отправиться в изгнание.

Упомянутые выше обстоятельства позволяют предположить, что Фуке стал жертвой заговора. Может быть, его пытались отравить или намеренно давали наркотики, после чего тайно перевели в карцер. Это могло быть выполнено лично Сен-Маром без участия офицеров замка, но, по-видимому, при помощи Доже и Ла Ривьера, заключенных затем в «Низкую башню». Об этом косвенно свидетельствует письмо Лувуа Сен-Мару от 10 июля 1681 г. «Мною установлено, — писал Лувуа, — как стало возможным, что именуемый Эсташем мог сделать то, что Вы смогли мне отправить, и где он приобрел снадобья, необходимые для дела; нельзя думать, что Вы ими его снабдили». О чем здесь речь, исследователи спорят до сих пор.

Именно Доже и Ла Ривьер — «дрозды», или «люди такого сорта» — в сентябре 1681 г. были перевезены Сен-Маром в сопровождении его роты в полном секрете, в закрытых носилках в форт Экзиль, расположенный в Юго-Западных Альпах. Маттиоли, а также двое других из пиньерольской «восьмерки», якобинский монах и Дюбрей, остаются в Пиньероле под охраной одного из лейтенантов Сен-Мара — Вильбуа. Все затраты в Экзиле шли по ведомству Кольбера де Круасси. Гроб с телом лже-Фуке (но не Доже, как считал Аррез) был выдан с большой задержкой богобоязненным родным, когда уже никто не решался разобраться, кто же на самом деле находился в нем. На рубеже 1686-1687 гг. в Экзиле умер от водянки Ла Ривьер, а в апреле 1687 г. Доже, сопровождаемый Сен-Маром, был переведен на Сент-Маргерит, в специально подготовленную для него камеру.

Остров Сент-Маргерит отделен от Лазурного берега и города Канн проливом шириной в 3 км. В западной части острова расположен феодальный замок, заложенный Ришелье и укрепленный Вобаном. Он долгое время служил государственной тюрьмой. Проспер Мериме, посетивший Сент-Маргерит в сентябре 1834 г., оставил подробное описание мрачной темницы, где содержали человека, известного под именем «Железная маска». «Трудно понять столь странное сочетание жестокости и слабости в тюремщиках «Железной маски», — заключал Мериме свой рассказ.- Я называю тюремщиками не тех безвольных исполнителей, что охраняли его, а людей, приказавших заточить несчастного. Если они были способны содержать беднягу почти двадцать лет в этой суровой темнице, то как недоставало у них мужества прекратить его страдания ударом кинжала?» И ведь правда, почему? Ведь на этот вопрос внятно никто не ответил!

В 1691 г. умер Лувуа. Его сын Л.-Ф.-М. Барбезье был назначен военным министром. В январе 1694 г. другой лейтенант Сен-Мара — Лапрад, ставший после смерти Вильбуа комендантом замка Пиньероль, сообщил Барбезье о кончине «самого старинного узника Пиньероля, имени которого он (якобы.- Ю.Т.) не знает». Барбезье просит Сен-Мара сообщить ему это имя шифром. Им был, согласно нашей гипотезе, Фуке, казавшийся некоторым исследователям «Железной маской». Четырех оставшихся в живых «государственных преступников» Пиньероля (Маттиоли, якобинского монаха, Дюбрея и д’Эрса) в апреле 1694 г. в связи с военными действиями на границе с Савойей перевели под охрану Сен-Мара на Сент-Маргерит. Как раз Маттиоли, новый военный министр, Барбезье считал заключенным, «имеющим более важное значение», чем те, которые уже находились на острове. Это дает основание сторонникам «итальянской версии» считать, что Маттиоли после Сент-Маргерит оказался в Бастилии. Однако, основываясь на переписке Барбезье с Сен-Маром, есть все основания утверждать, что он скончался на острове в апреле 1694 г.

Теперь «старинным заключенным» Сен-Мара становится Доже. В сентябре 1698 г. Сен-Мар вместе с ним прибыл в Бастилию в качестве губернатора вместо умершего Бесмо. 19 ноября 1703 г. Доже скончался. Его похоронили под новым вымышленным именем — Маршиоли, созвучным с именем узника Пиньероля. Окружению Людовика XV и Людовика XVI внушали, что «Железная маска» — это всего лишь «министр одного из итальянских князей» — авантюрист Маттиоли. Таким образом, в результате возникшей в значительной мере стихийно «эстафеты» образ «Железной маски» для внешнего наблюдателя складывался из событий, документов и фактов, относящихся как к Фуке, так и к Маттиоли и Доже.

М. Шамийяр, сменивший в 1701 г. скончавшегося Барбезье, говорил Вольтеру об узнике Бастилии: «Это тот человек, который знал все секреты Фуке». Вероятно, Доже мог многое знать о Фуке, в частности, тайну событий 23 марта 1680 г.времени возможного «превращения» Фуке в «неизвестного» Пиньероля. Кроме того, согласно Птифису, Доже обладал и собственными секретами… Но можно ли найти ключ к объяснению такой уникальной меры секретности, как необходимость скрывать лицо Доже под маской, и к сохранению в тайне судьбы всех заключенных «семерки» после исчезновения Фуке в 1680 г. и его странных похорон в Париже в 1681 г.? Первая наша версия, отраженная в публикациях 1977-1982 гг., предполагала, что король и его администрация благодаря этим чрезвычайным мерам достигли нескольких важных, но ограниченных целей. Бесследно исчезли Фуке и Маттиоли. Доже унес в могилу не только тайну внесудебной расправы с Фуке, но, по-видимому, и некоторые сведения, оглашение которых было бы опасно для судьбы Карла II Английского.

Казалось бы, достаточно? Но сомнения у автора этих строк оставались. Хотя «матрица идентификации» и раскрыла тайну многоликости «Железной маски», а также убедительно показала, что «бастильский узник» — Доже, главный вопрос этой 300-летней исторической загадки остался нерешенным… Ведь если Доже — псевдоним, то кто он на самом деле? А если Фуке действительно умер 23 марта 1680 г. от смертельной болезни, то оправдана ли маска Доже? И вообще, нужна ли маска если Дюже — малоизвестная личность? Ведь бесспорно, что в Пиньероле он маски не носил, а в 1677 г. гулял с Фуке по территории замка. И в то же время с конца 1678 — начала 1679 г. его выход из камеры был строжайше запрещен.

«Маска», — подчеркивал Лалуа, — это некто, к кому применена совокупность мер предосторожности, которые никогда не применялись для какого-либо другого заключенного.». «Мы,- продолжал он, — не знаем другого, которому его тюремщик говорил бы, помещая в тюрьму: «Если вы заговорите со мной или с кем-либо другим о чем-либо, кроме ваших повседневных нужд, я воткну вам мою шпагу в живот». Его одного транспортировали в носилках, закрытых клеенкой, чтобы никто его не увидел; он один был вынужден носить маску в течение пяти лет, и это после 29 лет заключения и без надежды стать свободным, как только посредством смерти; ему одному, наконец, меняли имя так, что его псевдоним «Доже» был напоследок убран… Его одного сопровождал тот же тюремщик при всех переменах мест заключения. Он один от начала до конца обслуживался комендантом тюрьмы и его первым лейтенантом… Мы точно знаем сегодня, что тот не оказывал ему почестей, но всегда мог сделать вывод, что секрет этого человека очень важен». Может ли быть решена проблема идентификации «Человека в железной маске?», задавал вопрос Лалуа, и сам же отвечал, «что это невозможно, что только случайность прольет тут свет. Его следует искать среди людей, исчезнувших в августе 1669 г.».

«ПЕРЕВОПЛОЩЕНИЯ» ЭСТАША ДОЖЕ

По мнению большинства исследователей X X в., а также согласно автору «матрицы идентификации», наиболее вероятный кандидат на роль «Железной маски» Бастилии — это «простой слуга» Доже, арестованный в августе 1669 г. и скончавшийся 19 ноября 1703 г. Поскольку все специалисты твердо убеждены, что «Эсташ Доже» — это псевдоним, были предприняты поиски с целью обнаружить персонаж, в отличие от Вольтера и его последователей, не обязательно знатный, но который бы «вписывался» в комплекс событий, документов и фактов, относящихся непосредственно к «Человеку в железной маске» и его судьбе.

Так, англичанин А. Ланг, исходя из формулы документа Лувуа «это только слуга», произвел поиск слуги во франко-английских документах, относящихся к 1669 г., т. е. к году ареста Доже. Он нашел только некоего Мартена, слугу французского протестанта Ру Марсийи, обвиненного в заговоре против жизни Людовика XIV и колесованного в Париже 22 июня 1669 г. Другой англичанин, А. С. Барнес, указал на аббата Преньяни, тайного агента Людовика XIV, направленного с секретной миссией в марте 1669 г. к Карлу II Английскому и исчезнувшего одновременно с арестом Доже в Дюнкерке. Под «Железной маской» французский историк Е. Лалуа пытался «разглядеть» священника Э. Доже, свидетеля амурных похождений короля с мадам Монтеспан. Ж. Монгредьен и Ж.-К. Птифис полагали, что это человек, которому известны все секреты Фуке. М. Паньоль пытался доказать, что под именем Доже скрывали брата-близнеца Людовика XIV» Наконец, адвокат П.-М. Дижоль предположил, что узником Бастилии стал маленький мавр Набо, бывший в услужении королевы Марии-Терезии. Такова палитра исследователей загадки «Железной маски».

Оценивая в целом предлагаемые гипотезы и различные домыслы, следует признать, что только версия Паньоля может объяснить необходимость ношения маски узником Бастилии. В первых главах своей книги «Железная маска» он путем тщательного анализа исторических документов, достоверных фактов и событий показывает, что наиболее вероятный человек под маской — это Эсташ Доже. Однако в заключительной главе Паньоль, извлекая, по его словам, «перо Александра Дюма», набрасывает проект романа, в котором цитаты и исторические факты в кавычках, а остальное — его вымысел. Фантазия автора этой главы не имеет границ: здесь участвуют многие исторические лица Франции XVII в. при минимальном количестве цитируемых документов и огромном массиве надуманного материала.

Что касается других версий и гипотез… то слуге Мартену вообще не удалось «приписать» каких-либо секретов; он ничего не знал и служил у Ру Марсийи добросовестным «почтальоном». Аббат Преньяни после нескольких лет пребывания в неизвестности «объявился» 9 декабря 1674 г. в качестве секретного помощника французского посла в Риме, где и умер в конце 1678 или начале 1679 г. Версия Лалуа «слаба», она не соответствует испорченным нравам французского двора, о чем красноречиво свидетельствуют мемуары Сен-Симона и других авторов. Ни Монгредьен, ни Птифис не смогли конкретно объяснить, о каких секретах Фуке и Доже идет речь.

Остается сенсационная версия Дижоля, возбудившая интерес во Франции в 1978 г. Дижоль утверждал, правда без каких-либо доказательств, что его теща, урожденная Дегранже, поведала ему фамильный секрет узника Бастилии, сохранявшийся в ее семье в течение семи поколений. В свое время старый шевалье Сен-Мар, младший сын которого женился на мадемуазель Дегранже и вскоре погиб в одном из сражений, якобы открыл своей невестке, что узник Бастилии — это маленький мавр, слуга королевы Марии-Терезии, супруги Людовика XIV, ставший ее любовником. Это невероятное событие подтверждалось тем, что 16 ноября 1664 г. королева, по словам мемуаристов, разрешилась черной дочкой — Мари-Анной Бурбон. В 1666 г. (через два года?!) разгневанный король приказал отправить мавра в услужение губернатору Дюнкерка, где мавр Набо был переименован в Эсташа Доже. В 1669 г. он был арестован по приказу короля и направлен в замок Пиньероль.

Книга Дижоля, хотя и имеет много ссылок на подлинные документы из архивов Франции, однако сходна с 19-й главой книги Паньоля «Железная маска». Настораживает то, что ни в одном из цитируемых Дижолем подлинных документов нет и намека на «черноту» Эсташа Доже и Ла Ривьера, которого он также причислил к маврам. Для того чтобы каким-либо образом подтвердить свою версию документально, Дижоль пошел на искажение текстов книг XVIII и XI X вв., в которых описывается внешность узника Бастилии. Приведем два примера подобных «корректив» Дижоля.

Он, как и многие авторы, описывающие узника Бастилии, использует сведения о встрече другого заключенного этой тюрьмы (с 1702 по 1713 г.) Константина Ренневиля с предполагаемой «маской». В книге «Французская инквизиция, или история Бастилии» Ренневиль так описывает этого узника: «Это был человек среднего роста, но весьма широкий, он носил черную повязку на очень густых и совсем не тронутых сединой волосах». Дижоль, цитируя Ренневиля, выбросил из этой фразы слова: «весьма широкий». Это можно объяснить тем, что маленький мавр Набо совершенно не схож со словесным портретом узника Бастилии. Другой, более разительный пример. В 1698 г. Сен-Мар, направляясь с «Маской» в Париж, делал остановку в своем замке Пальто. Крестьяне Сен-Мара, когда узник проходил через двор, разглядели «его зубы и губы, что он был высок и имел белые волосы» Дижоль конструировал другую концовку этой фразы: «… он был высокого роста с белыми волосами… один огромный черный призрак, белые волосы». Здесь он намеренно дополнил известную цитату такими словами, чтобы представить Доже человеком с черной кожей.

Одновременно с этим Дижоль фальсифицировал исторические факты. Так он «отправил» весь двор Людовика XIV в 1669 г. в Дюнкерк, где король якобы должен был ожидать возвращения Генриетты Орлеанской из Англии после переговоров и заключения франко-английского союза. Согласно Дижолю, Лувуа, опасаясь новой встречи Набо с королевской четой в Дюнкерке, где тот под именем Эсташа Доже обслуживал с 1666 г. жену губернатора города, приказал Доже арестовать и отправить в Пиньероль. На сайом деле двор Людовика XIV пустился в путь не в 1669 г., а 28 апреля 1670 г., и для сохранения в тайне переговоров не в Дюнкерк, а во Фландрию. В Дюнкерк с личной свитой прибыла только Генриетта Орлеанская. Переговоры велись не в Англии, а в Дувре, куда она выехала 24 мая 1670 г.

Тем не менее самое удивительное то, что по сообщению издателей книги Дижоля итальянское научное общество «Pro Loco Pinerolo» и его филиал «Centre Permaneto di studio della Machero di Ferro» (Постоянный центр изучения «Железной маски») на двух своих конгрессах в 1974 и 1976 гг. в результате сопоставления гипотез Монгредьена, Арреза, Птифиса и Дижоля (взамен умершего Паньоля) пришли к выводу, что «на страницах этой книги существует историческая правда»». Однако, что это за «правда», не говорится ни слова.

Остается, в частности, вопрос: каким образом появилась у королевы Франции чернокожая дочка, которую любил король, одаривал ее подарками, а когда в 30-летнем возрасте «мавританка» ушла в монастырь, он назначил ей солидную пожизненную пенсию. Мария-Терезия, а после ее смерти мадам Монтеспан постоянно заботились об этой никому неизвестной монахине. Разгадка семейной тайны Людовика XIV оказалась возможной только на основе современной генетической науки. Ученые Медико-генетического научного центра РАН, с которыми консультировался автор статьи, утверждают, что рождение у королевской четы дочки с черной кожей вполне реально и объясняется тем, что среди далеких предков Марии-Терезии — инфанты Испании — оказались арабы. Известно, что подавляющая часть Испании, кроме горных районов Наварры, находилась в VIII- XI вв. под их полной властью.

ЗАГАДКА «АНГЛИЙСКОГО СЛЕДА» «ЖЕЛЕЗНОЙ МАСКИ»

Слова Лалуа о «Железной маске» в концентрированном виде отражают всю сложность этой историко-криминальной загадки. Они заставляют исследователя не раз глубоко задуматься: каким образом известную совокупность событий, фактов, документов превратить в стройную логическую систему доказательств единственно возможного варианта идентификации бастильского узника?

Очевидно, следует вновь подвергнуть глубокому и тщательному анализу все материалы, чтобы попытаться уловить некоторые, казалось бы, незначительные и неважные нюансы исторических событий, которые могут обозначить путь к решению этой загадки.

Такой поиск, проведенный в 1980-1990 гг., позволил нам, несмотря на то, что большинство документов о «Маске» намеренно уничтожены или потеряны, выявить ряд обстоятельств, не замеченных или не принятых во внимание исследователями. Во-первых, это никем логически не объясненное изменение строгости в условиях содержания и обращения тюремщиков с Эсташем Доже на разных этапах его заключения с августа 1669 г. в Пиньероле до кончины в Бастилии в ноябре 1703 г. Во-вторых, принуждение Фуке, больного, истерзанного морально и физически 18-летним заключением, к слежке с конца 1678 г. за слугой — Доже, и как «награда» — временное облегчение условий тюремного режима с конца 1679 по начало 1680 г., о чем свидетельствует переписка Лувуа с Фуке, полное содержание которой было скрыто от Сен-Мара. В-третьих, сложное переплетение событий, связанных с загадочной смертью, погребением Фуке и судьбой его слуг Доже и Ла Ривьера. И, наконец, в-четвертых, замеченная впервые нами определенная корреляция между отношением к Доже королевской администрации в течение 34 лет его заключения со стороны «клана» Кольбер — Лувуа и сложными социально-политическими событиями в связи с борьбой за английский престол между протестантами и католиками.

Неожиданная роль Кольбера де Круасси, брата знаменитого министра Людовика XIV Жана-Батиста Кольбера, в финансировании тайного заключения Эсташа Доже в Экзиле, навела нас на новый, «английский след» в изучении 300-летней загадки всемирной истории. Ведь не надо забывать, что Круасси, прежде чем стать с 1679 г. государственным секретарем по иностранным делам, в 1668-1669 гг. был послом в Англии и принял активное участие в подготовке и заключении Дуврского договора, имевшего ряд секретных статей. Этот договор был одним из ключевых элементов дипломатии Людовика XIV. Продолжая внешнюю политику своих предшественников, кардиналов Ришелье и Мазарини, король Франции, мечтая в идеале о всемирной монархии, за 54 года своего личного правления-с 1661 г. до своей кончины в 1715 г., -провел в течение 32 лет четыре большие войны. Его первоочередной целью, которая достигалась любыми средствами, было расширение территории Франции до ее «естественных границ» за счет Испанских Нидерландов, итальянских княжеств, Священной Римской империи и обеспечение гегемонии в Европе.

В интересах безопасности своего тыла сначала Мазарини, а затем Людовик делали все, чтобы различными способами отвлечь Англию от ее союза с протестантскими государствами, ослабить ее позиции в Европе и мире. Для этого Людовик потворствовал реакционной политике Стюартов в их борьбе с парламентом и собственным народом, способствовал разжиганию кровавой междоусобицы английских католиков и протестантов. Во время правления Карла II и его брата, ярого католика Якова II, Людовик искал с ними союза, а после «Славной революции» 1688 г. и восшествия на престол Вильгельма III Оранского, инспирировал заговоры и военную интервенцию для восстановления династии Стюартов.

Исходя из более широкой панорамы событий и оставаясь в рамках системного подхода с использованием логических матриц, мы воспользовались основной идеей теоремы Геделя «о неполноте», откуда следует необходимость перевода исследований в более широкую формализованную логическую систему в случае возникновения вопросов, не решаемых в рамках более узкой.

К. Гедель (р. 1906 г.) — немецкий математик; в 1931 г. доказал теорему о «неполноте» формальных математических систем. В настоящее время признается, что эта теорема имеет общенаучное значение (см.: Фейнберг Е. Л. Две культуры. Интуиция и логика в искусстве и науке. М., 1992, с. 54-56).

Новый анализ исторической загадки «Железной маски» проведен автором на фоне военнополитической и социальной обстановки в Западной Европе, с учетом взаимоотношений французской монархии и ее военных и дипломатических служб в 1660-1715 гг. с Англией, Голландией, итальянскими княжествами, Святым Престолом и «Обществом Иисуса» .

Чтобы понять многие противоречия франко-английских отношений в период правления Людовика XIV, вернемся к началу XVII в., когда четыре короля Англии: Яков I (1603-1625), Карл I (1625-1649), Карл II (1660-1685) и Яков II (1685-1688) — упорно цеплялись за абсолютистскую доктрину и на первый план тайно или явно ставили борьбу с пуританизмом. Святой Престол совместно с «Обществом Иисуса» делали все возможное для того, чтобы путем широкого проникновения в Англию иезуитов достичь конечной цели — восстановления католицизма в качестве государственной религии. При Якове 1 они открыли в Англии несколько колледжей. Король разрешил католикам полную свободу богослужения в стране. Карл 1 продолжил эту политику.

Революция 1640-1660 гг. и казнь Карла I в 1649 г. временно приостановили наступление католической реакции. Реставрация династии Стюартов в 1660 г. в лице Карла II вернула все на «круги своя». Правительство Карла II грубо нарушило принятую 4 апреля 1660 г. «Бредскую декларацию», согласно которой король обещал политическую амнистию, свободу религии. Была полностью восстановлена англиканская церковь в ущерб пресвитерианству и индепедентским сектам. Карл проводил в обход парламента внешнюю политику, не обеспечивавшую полной защиты экономических интересов английской буржуазии и нового дворянства. Стремление Стюартов править помимо парламента, опираясь на поддержку внешних сил — абсолютистского правительства Людовика XIV и католической церкви, привело к новому конфликту с буржуазией и джентри. В 1668 г. был заключен союз трех протестантских государств — Англии, Голландии и Швеции. Но уже в следующем году Карл II с доверенными министрами начал переговоры с Людовиком XIV в целях заключения англо-французского договора.

Внешнеполитическая цель Людовика — ослабление позиций Англии в Европе и в мире за счет усиливавшегося торгового, колониального и морского соперничества между ней и Соединенными провинциями (Голландией), потворство реакционной политике Стюартов, а также разжигание вражды английских католиков и протестантов, потребовали и значительных дипломатических усилий.

На первом этапе реализации своих планов король Франции нашел, как это ни странно на первый взгляд, партнера в лице Карла II Английского. В свою очередь в Людовике XIV Карл видел могущественного католического монарха, союз с которым позволил бы ему решить три первоочередные задачи. Во-первых, приобрести союзника для борьбы с Голландией на море и в заморских территориях; во-вторых, стать независимым в финансовом отношении от парламента; в-третьих, перейти самому в католическую веру и склонить к этому своих сограждан, так как эта религия предполагала полное подчинение подданных абсолютному авторитету королевской власти. Карл предложил Людовику вступить в союз еще в 1664 г. Одновременно Карл II нащупывал почву в Риме, добиваясь сначала от папы Александра VII (1655-1667) в 1663 г., а затем от Климента I X (1667-1669) разрешения на тайный переход в католическую веру в обмен на поддержку королем английских католиков. В течение 1664-1666 гг. продолжались бесплодные переговоры с участием послов Англии и Франции. Английские министры ревниво относились к французским притязаниям в Испанских Нидерландах, в то время как сами в марте 1665 г. начали морскую войну с Голландией.

Людовик, предвидя неизбежный конфликт с Испанией, не желал портить отношения с Соединенными провинциями и в январе 1666 г. объявил войну Англии. Тогда же возобновились письменные переговоры между двумя монархами. 11 мая 1667 г. было подписано англо-французское секретное соглашение, и немедленно войска маршала Тюренна вторглись во Фландрию. «Странная война» с Англией, ограничившаяся длительным переходом французского флота из Средиземного моря в Ла-Манш, закончилась в июле 1667 г. подписанием Бредского мира и перераспределением испанских земель в Америке. Франко-голландская война 1667-1668 гг. завершилась Ахенским мирным договором, подписанным Кольбером де Круасси. Франция удержала части Фландрии с 11 городами, но вернула Испании Франш-Конте. Изменение международной ситуации неизбежно привело к большему сближению Франции и Англии.

ТАЙНЫ ДУВРСКОГО ДОГОВОРА

История заключения Дуврского франко-английского союза, разрушившего складывавшуюся коалицию протестантских государств, направленную против Франции, заслуживает особого разговора. После провала переговоров в Риме Карл продолжал упорно обдумывать проект восстановления католицизма в Англии и своего обращения в католическую веру. Осуществление его планов, в частности получение помощи от короля Франции, ускорил переход его брата, герцога Йоркского, в католическую веру, подготовленный в 1668 и завершенный. в 1672 г. 4 февраля 1669 г. король объявил о своих намерениях лорду Арунделю и сэру Клиффорду. Было принято решение действовать согласованно с Францией и просить помощи у французского короля. Некоторое время спустя лорд Арундель был направлен в Париж для ведения переговоров с Людовиком XIV и подготовки статей будущего договора Однако самое активное участие в переговорах приняла сестра Карла II, жена брата Людовика XIV Филиппа, герцогиня Генриетта Орлеанская. Она была их идейным вдохновителем, ведя регулярную переписку со своим братом, который постоянно советовался с ней по поводу всех деталей как ведения переговоров, так и конкретного содержания будущих статей соглашения. С начала 1669 г. вся их корреспонденция велась с помощью специального шифра. В июле 1668 г. Карл II сообщил сестре, что готов «вступить с Францией в союз более тесный, чем раньше». И в то же время он выражал опасения в связи с французскими завоеваниями во Фландрии, созданием мощного французского флота, стремлением Людовика превратить свою страну в крупную торговую и морскую державу, «а это, — подчеркивал Карл II, — повод к недоверию». Англия не может вступить в союз с Францией «до тех пор, — заключал он, — пока торговля, определяющая крупные и главные интересы английской нации, не будет гарантирована».

С самого начала переговоров Карл II не доверял французскому послу в Лондоне Кольберу де Круасси. В связи с этим государственный секретарь по иностранным делам Юг Лионн в письме от 23 февраля 1669 г. рекомендовал послу подготовить почву для засылки к Карлу тайного агента Людовика XIV — аббата Преньяни, астролога, человека опытного, с гибким умом. Считалось, что он должен вызвать интерес у Карла II, находившего в астрологии удовольствие и веру. Герцог Монмаут обязался рекомендовать Преньяни своему отцу. Аббат должен был действовать согласно приказаниям и инструкциям Круасси. Преньяни прибыл в Лондон в марте 1669 г.

Положение осложнялось тем, что сам Людовик XIV относился к Преньяни с недоверием. Он согласился с идеей о посылке этого импровизированного дипломата, однако оставил за собой право быстро завершить его миссию, если она не даст ощутимых результатов. Так он и сделал. Впервые о Преньяни мы узнаем из письма от 23 февраля 1669 г., а уже 4 мая его отзывают. Король поставил его в полную зависимость от Круасси, запретив ему прямую переписку как с собой, так и с Лионном. Все старания Преньяни как астролога, предсказателя и прорицателя войти в доверительные отношения с Карлом II оказались безуспешными. Сорвались и его попытки внушить королю идею о союзе с Францией через Монмаута и герцога Букингема. Кончилось это тем, что Лионн запретил Преньяни действовать, используя этих придворных. Тогда аббат постарался быть полезным лично Круасси. Лионн писал, что Преньяни может в этом случае задержаться в Лондоне, чтобы получить вознаграждение.

Однако уже 4 мая, а затем совершенно ультимативно 29 мая Лионн от имени короля потребовал, ссылаясь на его приказ, возвращения Преньяни во Францию без всякой задержки. Король «видел, что он там ничего теперь не сможет совершить для дела, которое имел в виду Его Величество». 1 июня Лионн в третий раз писал Круасси, чтобы Преньяни, чья миссия была секретной для всех англичан, кроме Карла II, немедленно вернулся. Круасси в письмах брату, Ж.-Б. Кольберу, от 17 июня, а затем от 4 июля 1669 г. отзывался с большой симпатией об аббате и его усилиях в осуществлении его миссии, которая закончилась полным провалом, но сопровождалась экстраординарными расходами. Круасси выражал надежду, что они будут оплачены ему и Преньяни после их отчета об английских делах королю 27 июля 1669 г. Лионн известил Кольбера де Круасси о возвращении аббата Преньяни во Францию. 28 июля королем был подписан приказ об аресте неизвестного, названного в чистовом варианте Эсташем Доже. Вместе с арестом Доже исчез на несколько лет и аббат, что привело к отождествлению этих персонажей.

После провала миссии Преньяни в Лондоне дело переговоров перешло в руки главной посредницы между Людовиком XIV и Карлом II — герцогини Орлеанской. Ее роль в заключении Дуврского соглашения чрезвычайно велика. Хорошенькая, грациозная и умная, герцогиня Орлеанская была полной противоположностью своему брату Карлу II, человеку тщеславному, погрязшему в любовных приключениях, не понимавшему реального положения ни в собственной стране, ни в Европе. Она осознавала, что англо-голландское соперничество на море вынуждает Англию желать «установления тесной дружбы с королем Франции».

Карл II и его брат, герцог Иоркский, настаивали на том, чтобы принцесса Генриетта приехала в Англию для завершения переговоров. В мае 1670 г. Людовик XIV предпринял отвлекающий маневр. Весь двор с королем и королевой выехал во Фландрию. Граф Лозен командовал королевским эскортом. Брат короля Филипп Орлеанский, муж Генриетты, поставил условием, чтобы герцогиня, не посещая Англии, оставалась в Дувре не более трех дней, а затем сразу возвращалась в Париж. В Лилле Мадам отделилась с личной свитой от королевского кортежа и 24 мая прибыла в Дюнкерк, откуда выехала в Дувр. Там во главе английской эскадры ее ожидали Карл II, герцог Иоркский, принц Руперт и герцог Монмаут Переговоры потребовали еще нескольких дней и завершились подписанием 1 июня 1670 г. англо-французского секретного Дуврского договора. С английской стороны его подписали граф Арлингтон, лорд Арундель, шевалье Клиффорд и шевалье Беллидс; за Францию — Кольбер де Круасси. Вот основные положения договора.

Король Англии решил публично заявить о своей приверженности к католической религии, примирить себя с Римской церковью, как только благоденствие его королевства будет обеспечено. Для того, чтобы поддержать эту декларацию, Карл II получил аванс в 2 млн. ливров. Людовик XIV сохранил верность Ахенскому договору с Испанией, что дало Карлу возможность остаться верным Тройственному союзу. Оба короля объявляют войну Соединенным провинциям: Карл II должен поставить 50 военных кораблей и 6 тыс. солдат для войны на суше; Людовик — 30 кораблей и остальных солдат, требуемых для наземных операций. Объединенным флотом должен командовать герцог Иоркский. Франция обеспечивала королю Англии для ведения войны ежегодную субсидию в 3 млн. ливров.

Это был триумф Генриетты Орлеанской. Карл II преподнес ей в качестве подарка 6 тыс. пистолей, а когда она готовилась к отъезду, подарил ей драгоценности, оцениваемые еще в 2 тыс. В свите герцогини находилась очаровательная мадемуазель Керуаль, увидев которую, сластолюбивый Карл попросил оставить ему «эту драгоценность, чтобы хранить ее возле себя». Генриетта отвергла его домогательства, но он добился обещания, что Керуаль вернется в Англию, если он обеспечит ей место фрейлины у королевы, своей жены. В следующем году Керуаль, тайный французский агент, отправилась в Англию, где вскоре стала фавориткой короля и герцогиней Портсмутской, сохранявшей в течение полутора десятков лет французское влияние на политику Карла II.

Секретный договор нельзя было представить парламенту для ратификации. Он нуждался в прикрытии. Поэтому 21 декабря 1670 г., пятью членами министерства «Кабаль» — Клиффордом, Арлингтоном, Букингемом, Ашлеем и Лодердейлом был подписан второй договор с Францией, включавший некоторые статьи первого, кроме обещания Карла перейти в католичество Букингем договорился о начале военных действий против Голландии весной 1672 г. Необходимость ведения войны перед парламентом обосновывалась англо-голландским соперничеством на море и выгодами от торговли с Францией.

Между тем Людовик XIV уже давно понял, что обещание Карла II перейти в католичество — это только предлог, чтобы выманить деньги. Было очевидно, что Франции не придется посылать войска в Англию, если ее король решит публично порвать с протестантством. Вместе с тем французские деньги и династические связи удерживали шаткое равновесие в англо-французских отношениях. Официальная субсидия Людовика XIV составляла 3 млн. ливров ежегодно. Реально Карл получил от Франции до конца своего царствования 9950 тыс. ливров, что соответствовало 740 тыс. ф. ст. Из них 8 млн.-в рамках секретного договора. Само содержание договора и условия его подписания были настолько безнравственными и шокирующими, что, по сведениям историка Ф. Фрезера, только в 1830 г. они стали широко известными, когда был опубликован его полный текст.

Трагическая судьба постигла главную героиню секретного Дуврского соглашения — Генриетту Орлеанскую. 16 июня 1670 г. ей была устроена торжественная встреча при французском дворе после возвращения из Дувра. А через две недели, 30 июня, в два часа ночи герцогиня в муках скоропостижно скончалась в возрасте 26 лет. По Франции и Англии поползли слухи об отравлении.

Неожиданная смерть Генриетты могла нанести существенный ущерб франкоанглийским отношениям, выполнению стратегических планов Людовика XIV. Поэтому в тот же день французские медики в присутствии нескольких англичан — королевского хирурга А. Боше, английского посла, аббата Монтегю и других — провели вскрытие тела покойной. Врачам не удалось установить подлинную причину смерти герцогини, но они отвергли версию об отравлении Карлу II было отправлено сердечное письмо Людовика XIV. В Лондон от имени короля Франции был послан маршал Беллефонд с соболезнованием, сообщением о вскрытии тела Мадам и его результатах для опровержения слухов об отравлении сестры английского короля». В итоге отношения Англии и Франции стабилизировались, о чем свидетельствовал официальный Дуврский договор, заключенный в конце 1670 г., в котором статьи, касающиеся религии, отсутствовали.

Современные медики, ознакомившиеся по просьбе автора с актом о вскрытии покойной, считают причиной ее смерти перитонит, последовавший от прободной язвы желудка или, что еще более вероятно, от острого панкреатита.

В начале 1672 г. французская армия вторглась в Голландию, а английский флот 23 марта того же года напал на голландский конвой. Успешному наступлению французов воспрепятствовал Вильгельм Оранский, избранный штатгальтером, генерал-капитаном и Великим адмиралом Республики. 22 июня 1672 г. по его распоряжению голландцы разрушили плотины, а уже 29 июня в Версале начались переговоры о мире. После поражения англо-французского флота при Текселе Англия 19 февраля 1674 г. по Вестминстерскому договору вышла из войны. Франция продолжала боевые действия в течение 1672-1678 гг., приобретя в лице Вильгельма Оранского непримиримого врага.

Война между коалицией государств во главе с Францией и антифранцузской группировкой, возглавлявшейся Соединенными провинциями, закончилась в результате Нимвегенских мирных переговоров (1678-1679). В Нимвегене были подписаны шесть мирных договоров: франко-голландский, франко-испанский, франко-датский, шведско-голландский, договор Бранденбурга с Францией и Швецией. Франция получила Франш-Конте и ряд других территорий в Испанских Нидерландах; были признаны французские права в Гвиане и Сенегале. Голландии возвращен Маастрихт и отменены высокие таможенные тарифы, введенные Кольбером. Этот договор явился крупным дипломатическим успехом Франции и укрепил ее военную и дипломатическую гегемонию в Европе.

ПО ДВОЙНОМУ СЛЕДУ «ЖЕЛЕЗНОЙ МАСКИ»

Обрисовав часть исходного исторического фона, на котором происходили события, оказавшие, как мы увидим далее, влияние на судьбу «Человека в железной маске», проследим теперь некоторые узловые моменты синхронного дихотомического ряда между условиями заключения и обслуживания Эсташа Доже в различных тюрьмах и событиями военной и дипломатической служб Франции во взаимодействии с аналогичными службами Англии и Голландии.

1677 год. Доже, являясь с 1675 г. новым слугой Фуке, еще мог сопровождать его при прогулках по замку. Хотя Лувуа, исходя из времени и места ареста, мог подозревать, что «простой слуга» осведомлен о каких-то делах, связанных с Карлом II. В августе 1678 г. в Англии был раскрыт так называемый «папистский заговор», нацеленный на восстановление прав католической церкви Среди объективных факторов, заставивших общество сразу поверить в существование заговора, было недоверие к политике Карла II. Король собрал 20-тысячную армию, якобы для войны с Францией, но, получив в 1678 г. тайную субсидию в почти 1 млн. ливров от Людовика XIV, отказался от объявления войны. Между тем католики, а иезуиты в особенности, были возмущены браком Вильгельма Оранского с дочерью Якова, протестанткой Марией, прямой наследницей престола, заключенного с согласия Карла и лорда-казначея Данби. О мечтах приверженцев католицизма можно судить по одному из писем секретаря герцога Иоркского — некоего Кольмана, ловкого интригана, знавшего много о подлинных планах короля и его брата. «На их руках (сторонников католической партии.-Ю.Т.) теперь великое дело, — писал он, — ни более, ни менее, как обращение в католицизм трех государств и, может быть, полное уничтожение ядовитой ереси, так долго господствующей над большей частью Европы. Успех их нанес бы протестантской религии такой удар, какого она не получала со времени своего появления». Официальная наука оценивает заговор только как некую провокацию, вызвавшую панику в государстве.

Она началась после того, как некий Титус Отс, в прошлом иезуит, заявил, что 24 апреля 1678 г. в таверне «Белая лошадь» происходило собрание конгрегации английских иезуитов. Было якобы принято решение об убийстве Карла II и восстановлении в Англии католицизма. На самом деле собрание конгрегации состоялось у герцога Иоркского, брата короля. Заявление Титуса Отса вызвало бурную реакцию. Страна была возбуждена и верила во что угодно. Тем более что в заговоре были замешаны королева и министр тори Данби. Расследование, проведенное парламентом, привело к казни 35 католиков. Карл был вынужден молча согласиться, хотя, как утверждает официальная хроника, «Карл, Данби и тори прекрасно знали, что заговор был чистейшим вымыслом, но боялись в этом признаться».

Французский журналист XIX в. Габриель Жоган-Паже (псевдоним — Лео Таксиль), которому удалось внедриться в «Общество Иисуса» и добраться до его архивов, иначе оценивал сеть заговора папистов. Он писал, что заговор действительно имел целью государственный переворот, убийство Карла II и восстановление в Англии католицизма в качестве государственной религии. Некоторые историки полагают, что его описание заговора — это фантазия и мистификация. Однако современный французский историк Бернар Коттрет, опираясь на публикации 1681, 1686 и 1824 гг., обобщенные в работах Дж. Поллока и М. де Серто, призывает вновь вернуться к серьезной оценке этих событий. Как бы то ни было, но «папистский заговор» обострил политическую борьбу. Дуврский договор был денонсирован. Парламент исключил всех католиков из армии и объявил Якова лишенным прав на престолонаследие. Проблема его преемственности трону приобрела теперь острую форму. Карл, подчеркивая отсутствие какого-либо другого наследника, публично объявил незаконность претензий своего сына-протестанта герцога Монмаута на престол.

В ноябре 1678 г., после провала «папистского заговора», Людовик XIV и Лувуа заинтересовались, что делал Доже до того, как попал в Пиньероль. Сразу, как только Фуке согласился стать доносчиком Лувуа и выведать, что Доже известно о чем-то очень важном, условия заключения экс-министра значительно смягчились, а его слуги, Доже, — ужесточились. Вместе с тем 13 марта 1679 г. Лувуа просил Сен-Мара сообщить ему о здоровье Эсташа Доже. «Личная переписка» Лувуа с Фуке продолжалась с конца 1678 и почти весь 1679 г.. Почти все письма из нее намеренно уничтожены или пропали. Однако по сохранившимся фрагментам, а также по известным письмам Лувуа и Сен-Мара с близкой датировкой можно реконструировать основное содержание злополучного «соглашения» между Фуке, с одной стороны, королем и Лувуа — с другой. Фуке было обещано значительное смягчение тюремного режима, возможность встречи с родными, а в ближайшем будущем, по-видимому, и освобождение из заключения. Взамен экс-министр после определенных нравственных колебаний согласился на следующие требования короля и Лувуа. Во-первых, Фуке обязался узнать через Ла Ривьера все о прошлом Доже, и главное — чем тот занимался до своего ареста; во-вторых, Фуке совместно с Сен-Маром должны были следить за тем, чтобы Доже никогда не встречался с Лозеном, не сопровождал Фуке в прогулках по крепости, ни с кем не говорил наедине; в-третьих, чтобы Фуке никому — ни Лозену, ни родственникам — не рассказывал о том, что он узнал о прошлом Доже… Однако, как можно заключить из последующих фактов, Фуке был бессовестно обманут. Секреты Доже стали причиной того, что король не дал ему покинуть Пиньероль живым.

Сведения, полученные через Фуке, и меры, принятые им и Сен-Маром в отношении слежки за Доже, были высоко оценены Людовиком XIV. Еще в 1677 г. Сен-Мар за неукоснительное и четкое выполнение обязанностей тюремщика получил от короля в награду 10 тыс. экю, что позволило ему приобрести земельные владения, в частности дю Пальто, де Димон и дЭримон. Это дало королю возможность пожаловать его в 1678 г. дворянским званием. Он стал монсеньером де Сен-Маром, сеньором дю Пальто, де Димон и дЭримон. В 1679 г. он получил звание младшего лейтенанта мушкетеров. Случайно ли это?!

В это время в Англии был распущен торийский «Кавалерский парламент» (1661-1678 гг.), который Карл II намеревался использовать для восстановления в стране абсолютизма. В феврале 1679 г. был избран новый парламент с подавляющим числом вигов. Карл был вынужден отослать Якова в Брюссель, начал распускать армию и обещал отправить в отставку Данби. Был принят «Habeas Corpus Act», что явилось серьезным шагом к обеспечению свободы личности. Однако несколько позднее король вернул Якова и приказал своему сыну, Монмауту, командующему королевской гвардией, оставить страну. Оппозиция требовала перемены курса внешней политики и разрыва с Францией. В начале 1680 г. Монмаут, вопреки приказу короля, вернулся в Лондон. В одном «памфлете на него указывали, как на вождя нации в будущей борьбе «против папства и тирании». В декабре 1680 г. Англия была вновь объята паникой в связи со слухами о новом заговоре против короля.

В этом и двух последующих парламентах (октябрь 1680 — январь 1681; 21 — 28 марта 1681 г.) виги сосредоточили свои усилия на том, чтобы не дать Якову наследовать брату и стать королем. Однако они затруднялись в выборе между дочерью Якова, протестанткой Марией, вышедшей в 1677 г. замуж за Вильгельма Оранского, внука Карла I, и герцогом Монмаутом, побочным сыном Карла II. В конце концов остановились на кандидатуре Монмаута. Возник кризис престолонаследия — один из самых острых в ее внешней и внутренней политике. К созыву мартовского парламента положение Карла казалось безнадежным: казна была пуста, армия — готова восстать. Король осуществил ловкий маневр, предложив следующий компромисс: Яков наследует престол, а Вильгельм и Мария в качестве регентов будут править страной от его имени. В ответ лидер вигов Шефтсбюри предложил королю признать наследником Монмаута.

Однако Карл II, получив новые субсидии от Людовика XIV, перешел в наступление, опираясь на торийских джентри, церковь и армию. Он распустил парламент, поставив на важнейшие посты представителей тори, и обратился к нации с прокламацией о поддержке законного престолонаследия В 1681-1682 гг. руководители вигов начали готовить вооруженное восстание, для чего Монмаут объезжал провинции и вербовал сторонников. Одновременно в 1681 г. возник заговор «Дома ржаных колосьев» с целью убийства Карла и Якова. Оба заговора провалились. Вождь вигов Шефтсбюри в ноябре 1682 г. бежал в Голландию. Другие главари, в частности Рассел и Сидней, были казнены. В сентябре 1682 г. Монмаута арестовали в Стаффорде, но отпустили на свободу, и в 1683 г. он удалился в изгнание в Гаагу.

После таинственной кончины Фуке в марте 1680 г. двух узников из «Низкой башни», которых король считал «достаточно важными, чтобы не передавать в другие руки», в октябре 1681 г. перенесли в закрытых носилках в Экзиль. 2 марта 1682 г. Лувуа передал Сен-Мару приказ короля об усилении мер по охране заключенных, исключавших даже их разговор с кем-либо из гарнизона форта. 11 марта Сен-Мар перечислил меры, ужесточавшие охрану. В мае того же года король

С. ЦВЕТКОВ.

Наука и жизнь // Иллюстрации

Цветной офорт Поля Жакоба Ламини (XIX век) изображает штурм Бастилии, где некогда томился узник под именем “Железная Маска”.

Людовик XIV. С его именем многие связывали судьбу несчастного тайного узника Бастилии.

Версальский дворец, построенный по повелению “короля-солнца”, стал резиденцией Людовика XIV, потеснив Лувр.

Мадам де Монтеспан, фаворитка Людовика XIV.

Франсуа Мари Аруэ Вольтер (литография 1736 года с портрета Латура) был “отцом” гипотезы, по которой Железная Маска считался братом Людовика XIV.

Английский король Карл II. Миниатюра 1665 года.

Король Людовик XIV открывает в Париже французскую Академию.

Тайна узника, вошедшего в историю под именем “Железная Маска”, волновала людей не одно столетие. Достоверных сведений о самом необычном узнике Бастилии сохранилось очень немного. Известно, например, что в начале 1679 года в тюрьме Пиньероль содержался заключенный, с которого никогда не снимали черную бархатную маску венецианского образца с железными застежками (затем превращенную легендой в железную). Почтительное обращение с ним заставляет думать о знатном происхождении узника. В тюрьме он сохранял привычки аристократа, носил тонкое белье, любил изысканный стол, музицировал, недурно играя на гитаре.

Через несколько лет комендант крепости Пиньероль Сен-Марс, получив назначение на острова Святой Маргариты, перевез с собой и тайного узника. А 18 сентября 1698 года, опять же вместе с Сен-Марсом, ставшим комендантом Бастилии, неизвестный оказался в ее стенах, которые уже не покидал до самой смерти в 1703 году. В Бастилии ему сначала выделили отдельную комнату, но 6 марта 1701 года он очутился в одном помещении с Домеником Франсуа Тирмоном, обвиненным в колдовстве и растлении молодых девушек; 30 апреля того же года к ним подселили Жана Александра де Рокорвиля, виновного в “произнесении антиправительственных речей”, - и все это по приказу короля. Видимо, со слов этих людей и распространилась затем легенда о Железной Маске. Примечательно, что сам таинственный узник ни словом не обмолвился своим сокамерникам о том, кто он и за какое преступление обречен на вечное инкогнито.

После смерти Железной Маски комнату, в которой он жил, тщательнейшим образом обыскали, стены выскоблили и заново побелили, мебель сожгли, а золотую и серебряную посуду переплавили. Очевидно, власти боялись, что узник где-то мог спрятать какой-нибудь клочок бумаги или нацарапать в укромном месте несколько слов о тайне своего заключения.

В знаменитом узнике видели самых разных лиц. По сути, любая знатная особа, жившая в XVII столетии и о чьей смерти не сохранилось достоверных сведений, немедленно выдвигалась каким-нибудь историком в претенденты на роль Железной Маски. Рассмотрим коротко наиболее популярные версии, в разное время казавшиеся окончательным решением сей исторической загадки.

Первое место, безусловно, принадлежит гипотезе, пытающейся доказать (или, скорее, верящей) в существование у Людовика XIV брата, скрытого из государственных соображений под маской. Отцом ее можно считать Вольтера, который в труде “Век Людовика XIV” (1751) написал: “Железная Маска был брат и, без сомнения, старший брат Людовика XIV...” Своей популярностью гипотеза обязана блестящему перу Дюма-отца - на этом “гвозде” висит сюжет “Виконта де Бражелона”. У профессиональных же историков названная легенда давно потеряла всякое доверие - в XIX веке ее разделял один лишь Жюль Мишле, французский историк, а после него - уже никто. К ее недостаткам относится, прежде всего, отсутствие достоверных письменных свидетельств: все существующие, как выяснилось, являются апокрифами. (Например, знаменитый в свое время рассказ “гувернера Железной Маски”: “Несчастный принц, которого я воспитывал и берег до конца дней моих, родился 5 сентября 1638 года в восемь с половиной часов вечера, во время ужина короля. Брат его, ныне царствующий (Людовик ХIV. - Прим. авт.), родился утром в полдень, во время обеда своего отца” и т.д.). Сей рассказ содержится в так называемых записках маршала Ришелье, изданных неким Сулави, но к которым, однако, сам маршал не имел никакого отношения.

Система доказательств, приводимых в пользу этой версии, является порочной, поскольку нарушает принцип английского философа Уильяма Оккама: “Не следует умножать сущности сверх необходимого”. Иными словами, никто никогда не объяснит загадку Железной Маски существованием брата Людовика XIV, пока не будет доказано, что у последнего действительно был брат. В целом же к этой версии приложимы слова Монтескье: “Есть вещи, о которых говорят все, потому что о них однажды было сказано”.

В период первой Империи возникла разновидность этой версии, согласно которой у Людовика XIII помимо законного наследника - будущего Людовика ХIV - был внебрачный сын, устраненный после смерти отца своим сводным братом. На островах Святой Маргариты, куда его сослали, он якобы сошелся с дочкой тюремщика, которая родила ему сына. Когда позже узника в маске перевезли в Бастилию, его малолетнего сына отправили на Корсику, дав ему фамилию Буонапарте, что означает “с хорошей стороны”, “от хороших родителей”. Сия история должна была доказать, что императорские короны не падают сами собой на головы артиллерийских поручиков.

Перейдем к следующему претенденту - графу Вермандуа, побочному сыну Людовика XIV и мадемуазель де Лавальер.

В 1745 году в Амстердаме вышли “Секретные записки об истории Персии”, в которых под вымышленными (“ персидскими”) именами рассказывалась анекдотическая история французского двора. Между прочим в них говорилось, что у падишаха Ша-аббаса (Людовика XIV) было два сына: законный Седж-Мирза (Людовик, дофин) и незаконный Жиафер (граф Вермандуа). И вот “Жиафер однажды забылся до такой степени, что дал пощечину Седж-Мирзе”. Государственный совет высказался за смертную казнь для Жиафера, нанесшего тяжкое оскорбление принцу крови. Тогда Ша-аббас, нежно любивший Жиафера, послушался совета одного министра: отправил провинившегося сына в армию и объявил о внезапной его смерти в дороге, а на самом деле укрыл в своем замке. Впоследствии Жиафер, сохраняя тайну своего исчезновения, переезжал из крепости в крепость, а когда ему необходимо было повидаться с людьми - надевал маску.

Книга анонимного автора сразу сделалась популярной в Париже, на время затмив остальные гипотезы о Железной Маске. Однако кропотливые исследования показали, что ни один мемуарист эпохи Людовика XIV ни словом не обмолвился об оскорблении, нанесенном дофину графом Вермандуа. Кроме того, официальная дата смерти графа (которая, по данной версии, должна соответствовать дате его исчезновения) - 18 ноября 1683 года - не позволяет ему в 1679 году находиться в Пиньероле в качестве Железной Маски.

Писатель Сен-Фуа видел в Железной Маске герцога Иакова Монмута, сына английского короля Карла II (он вступил на престол после смерти Кромвеля в 1658 году) и куртизанки Люси Вальтерс. Король нежно любил этого сына. Незаконнорожденный принц, воспитанный в протестантстве, жил во дворце, имел пажей и прислугу, во время путешествий его принимали как члена королевской фамилии. Повзрослев, он получил титул герцога Монмута и стал первым человеком при дворе.

У Карла II не было законных детей, а потому наследником престола считался герцог Йоркский, чрезвычайно непопулярный в народе за свою приверженность к католицизму. По стране поползли слухи, что герцог Монмут - не менее законный наследник, чем герцог Йоркский, так как Карл II якобы сочетался тайным браком с Люси Вальтерс и т. п. Герцог Йоркский начал глядеть на Монмута как на опасного соперника, и тому пришлось уехать в Голландию. Здесь он встретил известие о смерти Карла II и о воцарении герцога Йоркского под именем Иакова II.

11 июля 1685 года Монмут в сопровождении 80 человек высадился возле небольшого порта Лима, на дорсетширском берегу. Развернув голубое знамя, он смело вступил в город. Его встречали с восторгом. Со всех сторон к месту его высадки стекались недовольные новым королем, чтобы приветствовать “доброго герцога, герцога-протестанта, законного наследника престола”. Через несколько дней под его началом собралось не менее шести тысяч человек. За армией следовала огромная толпа людей, не имевших оружия.

Однако вслед за первыми успехами потянулась полоса неудач. Лондон не поддержал претендента. Экспедиция в Шотландию провалилась. Аристократия не примкнула к бывшему кумиру. А парламент не провозгласил его королем.

Монмут впал в полное отчаяние. В сражении с королевской армией при Седжемуре он бежал, бросив своих солдат, кричавших ему вслед: “Снарядов, бога ради, снарядов!” Через несколько дней милиция Портмана задержала его близ Рингвуда: Монмут, одетый в лохмотья, сдался без единого слова, дрожа всем телом.

Во время следствия и суда над ним Монмут проявил недостойное малодушие: попросив короля об аудиенции, валялся у него в ногах и целовал руки и колени, умоляя о пощаде... Не лучше повел себя и Иаков II. Согласившись встретиться с пленником, он тем самым подал ему надежду на помилование и по традиции должен был сохранить ему жизнь. Но король требовал смертного приговора, и 16 июля 1685 года Монмут был казнен в Лондоне на глазах у тысяч людей. Палач отрубил ему голову только с четвертого удара, за что едва не был растерзан толпой, боготворившей “доброго герцога-протестанта”.

Сен-Фуа пытался доказать, что одно только королевское происхождение Монмута должно было защитить его от смертной казни и потому герцог на самом деле был отправлен во Францию, а вместо него казнен другой человек. Но как писатель ни старался, его версия осталась самой неубедительной из всех существовавших. Это, конечно, не означает, что она не годится в качестве основы для остросюжетного романа...

Загадочное исчезновение герцога де Бофора дало повод Лагранжу-Шанселю и Лангле-Дюфре-од Лагранжу-Шанселю и Лангле-Дюфренуа создать систему доказательств в пользу его кандидатуры на роль Железной Маски.

Герцог де Бофор приходился внуком Генриху IV и Габриэле д"Эстре. Атлетическое телосложение, выразительные черты лица, неумеренная жестикуляция, привычка подбочениваться, всегда закрученные вверх усы - все это придавало ему весьма вызывающий вид. Не получив никакого образования, он оставался полным невеждой во всех науках, в том числе и в науке светской жизни - двор смеялся над грубостью его манер и языка. А вот армия боготворила его за отчаянную храбрость.

С началом Фронды (движения во Франции против абсолютизма, представляемого правительством кардинала Мазарини) он бросился в нее очертя голову. Но играл в ее событиях довольно жалкую роль, потому что сам хорошенько не знал, за какое дело он, собственно, стоит. Но развязностью поведения и грубой солдатской речью чрезвычайно нравился простонародью, за что и заслужил прозвище “король рынков”.

Как только воцарился Людовик XIV, Бофор стал самым покорным из подданных. В 1669 году его назначили главнокомандующим экспедиционным корпусом, посланным к берегам Кандии, чтобы очистить этот остров от турок. Двадцать два военных линейных корабля и три галеры везли семитысячный десант - цвет французского дворянства (в некотором роде кан-дийская экспедиция представляла собой новый крестовый поход). Кандией когда-то владели венецианцы. К моменту описываемых событий в их руках оставался только крупнейший город острова, который они обороняли против численно превосходящего врага ценой неимоверных усилий. Один бастион был уже взят турками, и горожане со дня на день ожидали падения города и неминуемой резни.

В ночь на 25 июня подошедшая накануне французская эскадра высадила на острове десант. Бофор лично командовал одним из отрядов. Турки не выдержали натиска и обратились в бегство. Но в миг, когда солдаты Бофора уже предвкушали полную победу, взорвался пороховой склад с 25 тысячами фунтов пороха - он уничтожил на месте целый батальон французов. Чудовищный взрыв произвел панику в их рядах - солдатам почудилось, что минирован весь турецкий лагерь. В одну минуту роли переменились: теперь французы сломя голову мчались к берегу, к своим лодкам, а воспрянувшие духом турки наседали на них, не давая опомниться.

Во время бегства о Бофоре все как-то забыли. Некоторые из беглецов потом смутно припоминали, что герцог, верхом на раненой лошади, вроде бы пытался собрать вокруг себя храбрецов, чтобы отразить турецкий натиск. Когда паника улеглась, Бофора хватились, но его не оказалось ни среди спасшихся, ни среди убитых, ни среди раненых, ни среди пленных... Главнокомандующий бесследно исчез.

Вышеназванные авторы - сторонники отождествления герцога де Бофора с Железной Маской - настаивали на том, что его похитил во время всеобщей паники Молеврье, брат Кольбера, враждовавшего с герцогом. Но опубликованная позже переписка Молеврье с братом опровергла этот довод. В первом же письме, отправленном в Версаль после неудачного десанта, Молеврье пишет: “Ничего не может быть плачевнее несчастной судьбы адмирала (Бофора. - Прим. авт.). Будучи обязан в продолжение всего нападения бросаться в разные стороны, чтобы собрать все, что оставалось из наших войск, я положительно у всех спрашивал о Бофоре, и никто ничего не мог мне сказать”. Да и возраст Бофора (он родился в 1616 году) плохо соответствует возрасту Железной Маски (Вольтер говорил, что слышал “от Марсолана, зятя бастильского аптекаря, что последний, за некоторое время до смерти замаскированного узника, слышал от него, что ему было около шестидесяти лет”).

Невозможно даже кратко остановиться на всех версиях, объясняющих личность и преступления Железной Маски. Скажу лишь, что в нем видели незаконнорожденного сына: Кромвеля; Марии-Луизы Орлеанской, первой жены испанского короля Карла II; Марии-Анны Нейбургской, второй жены того же короля; Генриетты Орлеанской и Людовика XIV; ее же и графа де Гиш; Марии-Терезии, супруги Людовика XIV, и негра-служителя, привезенного ею с собой из Испании; Христины, королевы шведской, и ее великого конюшего Мональдеска. Говорили о том, что под маской могла скрываться женщина.

Эти легенды так занимали светское общество, что даже Людовик XIV, Людовик XV и Людовик XVI, по слухам, интересовались Железной Маской и якобы открывали друг другу на смертном одре необыкновенную тайну - на этом настаивал историк Мишле. Герцог Шуазель рассказывал, что на его вопрос, кто скрывался под железной маской, Людовик XV ответил: “Если бы вы узнали его настоящее имя, то очень разочаровались бы, оно вовсе не интересно”. А госпожа Помпадур уверяла, что на аналогичный ее вопрос король сказал: “Это министр итальянского принца”.

Наконец Людовик XVI велел министру Морепа прояснить эту загадку. Проведя расследование, Морепа доложил королю, что Железная Маска - опасный интриган, подданный герцога Мантуанского.

Фундаментальные исследования французских и итальянских историков конца XIX - начала XX века (Тапена, Ф. Брентано, А. Сореля) подтверждают, что Морепа, скорее всего, сказал правду: знаменитым узником был граф Эрколь Антонио Маттеоли, министр Карла IV, герцога Мантуанского.

Карл IV отличался разгульным поведением и совершенным равнодушием к делам государства. Большую часть года он проводил в Венеции, а в Мантуе правили его фавориты. Герцог очень быстро истощил свою казну и свое здоровье, но сохранил неутолимую жажду удовольствий. В поисках денег он готов был продать что угодно.

Аббат Эстрад, тогдашний посол Людовика XIV в Венеции, воспользовался хроническим безденежьем Карла, чтобы оказать своему правительству важную услугу. Он вознамерился заставить герцога продать Людовику город Казале, являвшийся ключом к Верхней Италии. Замысел предприимчивого аббата сулил королю возможность в любое время вмешиваться в итальянские дела и противодействовать аналогичному стремлению Испании и Австрии. Однако скандальную покупку, противоречащую нормам международного права и затрагивающую интересы многих держав, надлежало совершить в строжайшей тайне. Ища посредника для этой сделки среди фаворитов герцога, Эстрад остановился на Маттеоли, как на лице, имеющем наибольшее влияние на Карла.

Маттеоли родился в родовитой и богатой семье Болоньи 1 декабря 1640 года. Уже студентом он получил некоторую известность, удостоившись высшей награды по гражданскому праву, а после окончания учебы - звания профессора Болонского университета. Породнившись с почтенным сенаторским семейством в Болонье, он перебрался в Мантую, где снискал расположение Карла IV, который сделал его сверхкомплектным сенатором, - это звание давало графское достоинство. Чрезвычайно честолюбивый Маттеоли метил на место первого министра. Но для этого он искал случая оказать герцогу какую-нибудь чрезвычайную услугу и с радостью ухватился за предложение Эстрада.

Секретное свидание Эстрада с Карлом было решено устроить в Венеции, во время карнавала, - праздник давал возможность ходить в маске, не привлекая внимания. В полночь 13 марта 1678 года, при выходе из дворца дожей, Эстрад и Карл встретились, как бы случайно, на площади и целый час обсуждали условия договора. Герцог согласился уступить Казале за 100 тысяч экю с тем, чтобы эта сумма была выплачена ему при обмене ратифицированными договорами в два срока, через три месяца каждый. Так эта постыдная сделка состоялась в самом центре Венеции - городе, который издавна славился своими шпионами и правительство которого всеми силами стремилось не допустить французского проникновения в Северную Италию!

Через несколько месяцев Маттеоли, тайно прибывший в Версаль, получил экземпляр договора с подписью короля. Сразу после этого он имел секретную аудиенцию у Людовика и принят был самым благосклонным образом: король подарил ему ценный алмаз и велел выдать 400 двойных луидоров, обещая еще более значительную сумму после ратификации договора со стороны герцога.

Казалось, ничто не могло помешать успешному окончанию переговоров. Однако не прошло и двух месяцев после посещения Маттеоли Версаля, как дворы туринский, мадридский, венский, миланский, Венецианская республика, то есть все, кому было выгодно помешать сделке, узнали в малейших подробностях об условиях договора. Эстрад уведомил Людовика, что имеет несомненные доказательства предательства Маттеоли.

Сейчас уже невозможно с точностью сказать, что явилось причиной такого поступка Маттеоли: корысть или запоздалый патриотизм. Кажется, благополучный исход переговоров сулил ему если не больше выгод, то по крайней мере меньше хлопот.

Людовику пришлось бить отбой в тот момент, когда отряд французских войск во главе с новым комендантом был уже готов вступить в Казале. Помимо понятной досады короля мучила мысль о возможном международном скандале, так как в руках у Маттеоли оставались ратификационные документы с личной подписью Людовика. Чтобы вернуть их, Эстрад предложил захватить Маттеоли. Король ответил в депеше от 28 апреля 1679 года: “Его Величеству угодно, чтобы вы привели свою мысль в исполнение и велели отвезти его тайно в Пиньероль. Туда посылается приказ принять и содержать его так, чтобы никто не знал об этом... Нет никакой надобности уведомлять герцогиню Савойскую об этом приказании Его Величества, но необходимо, чтобы никто не знал, что станется с этим человеком”. В этих словах, полных холодной ненависти к тому, кто чуть было не сделал “короля-солнце” посмешищем всего света, заключена вся дальнейшая судьба Маттеоли - Железной Маски. 2 мая его схватили “без шума” во время встречи с Эстрадом в какой-то деревне под Турином и переправили в Пиньероль.

Бумаг, компрометирующих французское правительство, при нем не оказалось, но под угрозой пытки Маттеоли признался, что отдал их отцу. Его заставили написать своей рукой письмо, по которому агент Эстрада беспрепятственно получил от Маттеоли-старшего эти важные документы, немедленно переправленные в Версаль.

Еще ранее Людовик тайно отозвал войска от границы с Италией, и таким образом все следы скандальной сделки с герцогом Мантуанским исчезли. Оставался Маттеоли, но, как мы видели, король позаботился, чтобы исчез и он.

Эстрад распространил слух, что Маттеоли стал жертвой дорожного происшествия. Карл IV сделал вид, что поверил этому объяснению, поскольку сам хотел поскорее замять постыдную историю. Семья Маттеоли промолчала: его жена ушла в монастырь, отец вскоре умер. Никто из них не сделал ни малейшей попытки разузнать подробнее о его судьбе, словно чувствуя опасность подобных поисков.

Все заботы о сохранении инкогнито Маттеоли были возложены на коменданта тюрьмы Пиньероль Сен-Марса: с этого времени они сделались как бы узниками друг друга.

По меткому замечанию историка Тапена, у заключенных нет истории. Мы знаем только, что Маттеоли после двух неудачных попыток подать о себе весть полностью смирился со своей участью. Тапен в своей книге не обошел вниманием и вопрос о том, откуда взялась пресловутая маска и почему пленника Сен-Марса скрыли под ней.

В XVI-XVII столетиях обычай носить маски был широко распространен среди знати, чему есть много исторических примеров. В мемуарах Жерарда описывается, как Людовик XIII, пришедший на свидание с Марией Манчини, “поцеловал ее через маску”. Герцогиня Монтеспан разрешала своим фрейлинам носить маски - об этом она пишет в своих воспоминаниях. Сен-Симон свидетельствует, что маршальша Клерамбо “на дорогах и в галереях всегда была в черной бархатной маске”. Полицейские отчеты начальника парижской полиции Рейни свидетельствуют о том, что в 1683 году жены банкиров и купцов осмеливались приходить в масках даже в церковь, несмотря на строгое запрещение властей.

Таким образом, необычность случая Железной Маски состоит лишь в том, что маску надели на узника, чему действительно нет ни одного примера в истории французских тюрем. Однако, говорит Тапен, относительно итальянца Маттеоли употребление маски было совершенно естественно. В Италии часто надевали маски на заключенных. Так, в Венеции лица, арестованные инквизицией, препровождались в тюрьму в масках. Маттеоли, сотоварищ увеселений герцога Мантуанского, несомненно, имел при себе маску, под ней он скрывался и во время переговоров с Эстрадом. “Конечно, - пишет Тапен, - она была в числе его вещей, захваченных в 1678 году...”

Вопрос о том, почему на Маттеоли надели маску при перевозе его в Бастилию, решается довольно просто: Маттеоли прожил в Париже несколько месяцев во время своего тайного визита во Францию в 1678 году и, следовательно, мог быть узнан. Кроме того, в 1698 году, то есть когда Сен-Марс привез его с собой в Бастилию, в крепости сидел итальянец, граф Базелли, знакомый со множеством знатных семейств Мантуи и Болоньи и, без сомнения, знавший в лицо Маттеоли. Чтобы сохранить тайну похищения мантуанского сенатора, Сен-Марс воспользовался средством, исключительным для всех, кроме итальянца Маттеоли. Вот почему последний спокойно носил маску, в то время как все видевшие его сгорали от возбуждения и любопытства.

В бастильском гарнизонном журнале есть две записи, относящиеся к Железной Маске. Первая гласит: “Губернатор островов Святой Маргариты Сен-Марс 18 сентября 1698 года вступил в должность коменданта Бастилии и привез с собой неизвестного узника в черной бархатной маске, который еще до прибытия на острова содержался под надзором в крепости Пиньероль”. Вторая запись от 19 ноября 1703 года говорит о том, что в этот день “неожиданно умер неизвестный узник в бархатной маске, которого Сен-Марс всегда возил с собой”.

Сен-Марс занес покойного в списки церкви Святого Павла под именем Мартеоли (так, кстати, часто называл Маттеоли Лувуа в своих депешах Сен-Марсу). Вполне вероятно, что за долгие годы комендант подзабыл имя своего пленника или сделал описку, - в то время часто неправильно писали имена, особенно иностранные.

Литература

Ладусэтт Э. Железная маска (роман). - М., 1992.

Птифис Ж.-К. Железная маска. - М., 2006.

Топен М. Человек в железной маске. - Париж, 1870 (есть дореволюционный перевод и на русский).